Дэсвал лежал на узкой жёсткой кровати и, мечтательно улыбаясь, смотрел в серый потолок. Там, в грязных разводах стен карцера, он видел яркие картины прошлого. Вспоминал, как в пентхаус вошла девушка, в которой он с трудом узнал Эйлу. Струящаяся ткань её платья сверкала, соблазнительно обрисовывала нежные изгибы при каждом движении. А позже, когда он сломал ей причёску, мягкие волосы тяжёлым шёлком рассыпались по алебастровым плечам. И неумелая ласка её тёплых, пахнущих мёдом и ванилью губ…
Вздохнул и перевернулся на живот. Положив небритый подбородок на сложенные руки, посмотрел на стопку документов на выдвижном столе и снова вздохнул – ну всё, отдохнул, пора и дальше за работу! Рывком поднялся и, прогнав закружившиеся перед глазами мушки усталости, уселся на неудобный табурет. По плану на эту ночь ещё сотня дел к пересмотру. Перелистнул мятую страницу. Офицер Нуилок, переметнувшийся к пиратам, вошёл в историю. Власти всячески пытались замять то, что Кровавый Лок – бывший офицер спецподразделения. Лет пятьдесят назад это имя заставляло содрогаться каждого.
Делая быстрые заметки, Дэсвал бегло просмотрел дело дезертира и приступил к следующему. Завтра важный день, когда он, преступивший закон офицер Дэсвал, вступит, возможно, в самый страшный бой за всю свою жизнь – борьбу с системой, сражение за отмену устаревшего закона, за счастье своё и множества других парней. И одной, но очень любимой женщины.
В дверь постучали.
– Кто там такой вежливый? – не отрываясь от работы, крикнул Дэсвал.
Панель отъехала в сторону, и в карцер вошёл необычайно тихий Ройр. Дэсвал окинул друга по спецподразделению быстрым взглядом и спросил:
– Что?
Тот помялся и, опасливо оглянувшись, медленно приблизился к столу.
– Я это… – промямлил он. – Хотел сказать…
– Офицер Ройр, – сурово оборвал его Дэсвал, – у меня меньше восьми часов до заседания руководства. Говори прямо, что ты хотел настолько важного, что пробрался в карцер?
Ройр снова оглянулся и, быстро сунув руку в карман, вложил что-то в ладонь Дэсвала. Тут же отскочил и, вытянувшись во весь рост, рявкнул:
– Мы верим в тебя, офицер Дэсвал! Ты их сделаешь!
Он выбежал, дверь захлопнулась, Дэсвал иронично покачал головой:
– Я их сделаю? Ну что за ребячество?
Раскрыл ладонь и вздрогнул при виде тоненького ободка обручального кольца. Отложив закрытые дела, которые Цитадель считала своим позором, приблизил колечко к глазам и прочитал выгравированную на золоте изящную надпись:
– Эйла плюс Дэсвал равно семья…
К горлу подкатил ком. Дэсвал медленно выдохнул и, справившись с эмоциями, вытянул правую руку и медленно надел кольцо на безымянный палец. Село как влитое. Полюбовавшись символическим украшением, улыбнулся.