Но воздействие все равно было, потому Вера, когда ей напомнили, затараторила:
– Кстати, об этом! Мы прочитали в книге, что…
– Потом, – он остановил ее и прикрыл глаза. – Потом расскажешь, не всем нужно об этом знать.
Вера прикусила язык. Бандиту за рулем точно не нужно присутствовать при ее приступах искренности. Сбежать она уже не пыталась, плохое вышло бы решение при такой скорости, а поговорить они ведь все равно должны. Так для начала поговорят, а это жутко короткое платье можно пока игнорировать. Она молча посмотрела на Захара – он всю дорогу так и сидел с закрытыми глазами, откинув голову на спинку сиденья. И вдруг он показался ей другим: измотанным, уставшим, напряженным, чего раньше за ним не водилось, и… каким-то потерянным. Случилось так, что близкий человек стал врагом. И в такой момент очень сложно перестроиться и перестать надеяться, что и обратный процесс возможен. Хотя и их логические построения, и книга это уже подтвердили. Потому надо себе постоянно напоминать лозунг: никакой жалости – ни к его усталости, ни к потерянности!
Глава 7. Конец ошибочной стратегии
Захару тоже показалась, что стратегия грубого давления с Верой не сработает. Но усомнился после того, как и Андрей изменил свои советы. В конце концов, аргументы звучали разумно: пушистым добрячком Базука никогда и не был, но Вера все равно в нем что-то смогла разглядеть. Или ничего не разглядывала, а просто поддалась гормонам. Захара устраивали и гормоны, его вообще сейчас устроил бы любой вариант, при котором Вера сопит недовольно ему в щеку, возмущается, но никуда больше не уходит. Ведь это цель! А цели должны достигаться, иначе все другие подарки судьбы начинают только раздражать.
А пока он видел лишь, что совет Андрея упал мимо – возможно, впервые. Вера заметно успокоилась, обуздала первый шок, но в глазах ее появился прохладный страх, что вряд ли можно назвать поворотом в удачную сторону. Но начало уже положено – и может быть такое, что до поворота они просто еще не доехали. И все же давление Захар ослабил, пытаясь теперь выглядеть спокойным и совсем не опасным.
– Выбирай столик, любимая, – он махнул рукой на пустой зал.
Она прошла к ближайшему, но буркнула:
– Надеюсь, ты хотя бы за это платишь, а то совсем какая-то дикость. Кстати, я даже не голодная, у Женьки перекусили. Или через силу будешь кормить?
Захар еще в машине принял решение не реагировать на такие мелочи и просто изображать, что их вообще не замечает:
– Тогда будем пить вино, пока не проголодаешься. Или Женькина мать вас и вином смогла напоить? Вряд ли, она свято верит, что ее дитятко ничего веселее витаминок в рот не брало.