Вера проклинала себя за все, даже за то, что на свет посмела явиться и такое натворить. Она понимала, что выбора у нее нет. Теперь ее очередь принести себя в жертву? Но разве Ник и Женька справятся, если и она перейдет к врагам? А скольким людям она навредит потом, когда ей станет на людей плевать? Неужели превратится в такую же мразь? Еще вчера она его целовала – безо всякого принуждения, полная надежд и смутных планов. А сейчас у нее рвотные позывы от вида этой кривой улыбки, похожей на оскал хищника.
– Не надо, Ром, – она говорила сухо. – Захар, дай собраться, я сделаю. Но только пообещай, что никогда не позволишь мне навредить семье или друзьям. Прямо сейчас дай мне слово! Хотя на твое слово вряд ли можно положиться…
– Вообще-то, можно, – он пожал плечами. – И обещать ничего не надо – ты сама этого не захочешь. Старые связи после освобождения не рвутся, они все еще имеют значение. Я же не навредил своему отцу, Андрею или тебе. Ну, до сегодняшнего дня, пока ты меня не прижала к стенке.
– После освобождения? – Вере хотелось рыдать. – Захар, очнись! Твое существование сейчас не имеет никакого отношения к свободе! Ты всегда был сам по себе, всегда делал что хочешь, ты шел только туда, куда намеревался идти. Но теперь ты как тупой болван – внутри тебя сидит черт, который вынуждает тебя так поступать!
– И тем не менее другого выхода я не вижу.
Вера зажмурилась. Она бы притворилась, изобразила бы, что все выполнила, но силу Захар прибавил до самых немыслимых значений. А значит, она или сделает, или не сделает – и он в любом случае будет знать. Так, стоит успокоиться. Решение все равно принято. Остаются друзья, хорошо было бы на них положиться. Но они не знают, что с этой бедой делать, она неизлечима! Слезы и надвигающаяся истерика мешали сосредоточиться.
Клетку внутри она нащупала почти мгновенно. И, боясь передумать, Вера просто рванула заслонку.
Распахнула глаза через пару секунд – удивилась, что вокруг ничего не изменилось. Все стало будто немного четче и ярче, но она долго и усердно жмурилась – глаза просто перенапряглись. Ей раньше казалось, что она должна в таком случае ощутить невообразимые изменения.
– Ну как? – Захар уже стоял с ней рядом, заглядывая в глаза сверху.
– Сделала, честно. И вроде никак, ничего особенного не чувствую, – призналась она. – Хотя все же твое влияние вроде бы слегка поменьше стало – на голову так не давит. Ладно, пойдем уже отсюда.
– Куда? В универ? – Захар и радовался, и присматривался, чтобы уловить в ней любые отличия.
Вера хмыкнула:
– Жить среди твоих грязных прихвостней? Еще чего! Нет, давай в квартиру, там красиво. И завтра с утра купишь мне новый телефон. А тому уроду, который меня за горло схватил, старый засунешь поглубже в зад. Исключительно личная просьба. Ты идешь, или так и будем друг на друга пялиться?