– И такое возможно, – согласился Андрей. – Но еще вернее, что память ему подтерли до знакомства с тобой. И Другие в той теме тоже были замешаны. Никакого кукловода сейчас уже может и не быть. Но пугает то, что он вообще был!
Захар с подозрением покосился на друга, неуверенно заметив:
– А ты и правда со мной. Ценю. Ты на примере нашего почившего товарища мог наблюдать, до чего доводит людей одиночество. Я, скорее всего, именно одиночества и боялся больше всего. Какой смысл разносить к херам мир, если никто не будет тому аплодирующим свидетелем?
– Про это мы еще поговорим. Про мир, который мне, между прочим, очень нравится – после смерти так прям ваще тащусь. Кстати, а откуда ты узнал о том, что в мозге некроманта что-то там подтерли?
– Кое-чьи догадки, – таинственно ответил ему Захар. – Я тебе не доверяю, помнишь?
– Помню-помню. Стой, вот в этом крыле у нас был бордель, будь особенно внимательным, он сюда чаще всего бегал.
Телефон они все-таки нашли, правда на поиски истратили почти сутки. А он и не был особо спрятан – обнаружился в выдвижном ящике стола, стоявшего в коридоре. Модель очень старая, Захар покрутил в руках.
– Думаешь, его? – уточнил у Андрея, включая экран. – Или кто-то просто забыл?
– Не исключаю. Но он работает, а таких уже лет десять не выпускают. Что-то сомневаюсь, что из нашего контингента хоть кто-то не заработал на приличный сотовый.
– Логично, – Захар согласился, рассматривая мобильник. – Запаролен. Но это не проблема. Есть умельцы – разблокируют. Едем отсюда. А то здесь труп – скоро пахнуть начнет, как, впрочем, и при жизни пах. Пусть уж городские службы тут сами разбираются, куда его пристроить и как заново стены городить. Мы просто уходим. Надеюсь, мой широкий жест они оценят.
Умельцы распаролили старинный кирпич за считанные минуты. И парни сразу же посмотрели список вызовов – один и тот же номер, ни единого исключения. Базука тотчас набрал, но разочарованно выдохнул, повторяя за механическим голосом из трубки:
– «Аппарат абонента выключен, или нах». И здесь только входящие, ни одного исходящего.
– То есть тот человек звонил сам, а Рудольф ему – никогда. Это тоже о чем-то говорит.
Захара после бессонной ночи клонило в сон, но он щурил глаза, чтобы довести машину до места назначения и уже там бухнуться спать. Накинул свою версию:
– Это может говорить о чем угодно, Андрюх. Может, ему жена названивает, алименты требует. Вот что я за табуретка такая? Я даже ни разу не спросил его, был ли он женат! Ты мог грохнуть его на часок попозже?
Короленко тоже зевал: