Брас завибрировал, и я с трудом оторвался от созерцания собственных слов.
— Ситуация очень странная, сын, — даже мой непоколебимый родитель выглядел порядком изумленным, — девушка действительно выбрана в твои начертанные несмотря на отсутствие твоей заявки.
— Такое возможно?
— Нет.
Кратко и емко. И смысла спрашивать, как тогда это произошло — не было.
— Что собираешься делать, сын?
Я посмотрел на готовый отказ.
— Приму решение сегодня.
— Жду.
Я попрощался и отключился. Внезапно меня окатило озарением. Инга! Ее ладошка, зажимающая мою руку и предсказание в ней. Я в тот момент плохо осознавал происходящее, занимаясь построением стремительно рушащегося самоконтроля.
— Что это? — спросил я тогда, стараясь придать голосу спокойствия, которого не испытывал.
— Это пожелание, Сержио. Которое сбудется очень-очень скоро. Не позже, чем к новому году.
Инга смотрела на меня с искренней симпатией, которая, однако, так и не перерастет в нечто большее.
— И что случится? — спросил я, рассматривая ее. Такая близкая и желанная, но уже стремительно отдаляющаяся.
— Ты найдешь свою любимую.
— Вот как? А мне казалось, что уже нашел.
— Нет, Сержио, ещё не нашел, но, обещаю, что ты будешь счастлив.
Я забыл об этом разговоре, слишком поглощенный своими переживаниями, да беспокойством за Эстель. Но другого объяснения у меня не было. Как не было и четкого понимания, что делать дальше тоже.
Хотя я понимал, что обманываю самого себя. Скомкал гербовую бумагу с резкими и ненужными словами и включил брас в режиме заметок:
— Курсы русского языка — это раз.
Чешский я уже знал, выучив язык перед поездкой в Прагу. Русский из той же группы славянских языков, хотя и считается более сложным. Но для одаренного выучить любой язык дело не более, чем двух недель.
— Запрос в Совет по данным о начертанной — это два. Билеты, гостиница — это три. И, конечно, нужен подарок к такому событию.
Внезапно пришло осознание, что я поступаю правильно и что в моей жизни еще будут и радостный смех любимой женщины, и теплые маленькие ручки на шее.
Эпилог третий и последний — Мэтт
Восемь лет спустя.
Я боялся. Мерил шагами пространство перед кабинетом для рожениц в маленькой частной клинике Праги и практически паниковал. Меня попросили выйти на пять минут. Только пять, а потом я вернусь — закончили они или нет. Дело не в том, что Инга стесняется меня, просто врачам так удобнее. А мне меньше всего есть дела до их удобства. Но любимая попросила, и я вышел.
Посмотрел на часы. Еще две чертовых невыносимо долгих минуты без моей девочки. И ей там больно. В который раз вознес хвалу богам за то, что я целитель. Потерпи, Ириска. Я вернусь через полторы минуты, и все будет хорошо.