— Хорошо, — медленно выговорила я, отчаянно труся и жалея, что когда-то сама просила об этом. С Мэттом все было иначе. Там я с детства знала, кто он мне и, чего тут скрывать, млела от счастья от этого знания.
— Не переживай, котенок, — мама с сочувствием наблюдала за мной, — никто тебя не даст в обиду, ты же знаешь.
— Знаю, мам, просто это как-то неожиданно.
— На самом деле, решение уже неделю лежит у папы в кабинете, — мама виновато отвела глаза, — я просто не знала, как лучше об этом сказать.
— Все нормально, мам. Я ведь сама так хотела. К тому же у меня целых пол месяца, чтобы привыкнуть к этой мысли.
Однако, привыкать я не стала, задвинув факт наличия у меня начертанного на задворки сознания, а сама рьяно принялась за работу. Вполне целесообразно было начать с Пражского клуба, поэтому, оформив официальные документы и познакомив с командой, мой новый работодатель — и по совместительству родитель — сплавил меня именно туда.
Естественно, на меня косились. Имя нового собственника — Дэниса Хаврана (по слухам родственника прежнего владельца, трагически погибшего вместе с семьёй) — было у всех на устах. А тут я, вся такая из себя красивая, с той же фамилией. Да ещё выгляжу так, словно вчера школу закончила. Явно отрядили бездарность на хлебное место. А вот прежний собственник себе такого не позволял… Ну, в общем, вы поняли.
Оправдываться я не спешила — практика покажет, стою ли я чего-то или действительно лучше не лезть и не портить папе репутацию.
Переночевав в Праге, с утра вместе с командой мы приехали в "Рариту". От меня требовалось поставить два номера — один для блондинки из основного состава, второй — для брюнетки из дополнительного. Эта информация, как и дела девушек, была у меня ещё неделю назад, поэтому наброски, конечно, я сделала.
С брюнеткой определилась, едва взглянув на нее — горячая, кареглазая, порывистая. Вылитая цыганка Эсмеральда. Уточнила у менеджера и тихо порадовалась — цыганский танец до меня здесь не ставили.
А вот с блондинкой пришлось подумать. Задуманный образ а-ля Мэрлин Монро, который хоть и был дремучим, но — недавно переживший очередное возрождение — очень живучим, категорически не подходил. В девушке не было необходимой дерзости, зато в достатке было изящества и грации. Взяла тайм-аут до вечера, вплотную занявшись брюнеткой Анетой.
Озадачила команду инженеров созданием нужных мне образов, а сама, оставив при себе лишь аранжировщика, начала работать над постановкой танца, не забывая при этом, что основная моя задача — не впечатлить судей на танцевальном конкурсе, что составляло суть моей прошлой работы хореографом, а заставить всех мужиков в зале пожирать танцовщицу глазами. К счастью, только глазами. Что бы я не думала про Мэтта, но танцовщицы всегда были табу, защищенные от посягательств клиентов силовыми экранами и инкогнито.