Наоборот, потер что-то там, внизу, так, что у меня искры из глаз посыпались буквально! И бедра задрожали мелко.
- Веснушка, бля… Ты – наркота, с тебя не слезешь… - прохрипел он, а через секунду я закричала, почувствовав его в себе. Сразу всего, единым движением. Слитным и мощным.
Он тут же закрыл мне рот ладонью:
- Тихо, малыш, тихо, тихо… Не надо сейчас кричать… Потом покричишь, да? Покричишь для меня?
Он начал двигаться сильно и быстро, а я , уцепившись за край матраса, только гнулась сильнее, стараясь прижаться к нему, ощутить как можно больше его голой кожи. Мне нужна была эта тактильность. Она заглушала боль. Заменяла ее на что-то совершенно другое.
Он полностью лег на меня, щедро позволяя тереться о себя, трогать себя везде, где мне хотелось, кусать закрывающую мне рот ладонь.
Это было безумие какое-то, дикость. И невероятное удовольствие. Мне все еще было больно, слишком мало времени прошло с момента первого секса, и Веник не был аккуратен.
Но всю боль глушило удовольствие просто от осознания происходящего. Кайф от наших смешавшихся запахов, от вкуса его крови на моих губах, от его жестких мощных движений, укусов в шею, шепота матерного, восхищенного. Это дурманило, срывало в какой-то безумный ураган, где забываешь себя, теряешь себя.
Это не продлилось долго.
Он взял какой-то совершенно безумный ритм, беспощадный и жестокий, двигаясь, словно машина, а затем глухо выругался, кончая.
Полежал немного, переводя дыхание.
Приподнялся надо мной и наконец-то убрал ладонь от губ.
Усмехнулся, длинно лизнул кровавый укус:
- Кровожадная Веснушка, - наклонился, шепнул в губы, - МОЯ Веснушка.
И поцеловал.
И, наверно, в этот момент я кончила. По крайней мере, судорогой пробило все тело, голова закружилась от вкуса его губ, его крови, его поцелуя.
Это было настолько откровенно, настолько жестко, что буквально крышу сносило.
Веник оторвался от меня, тяжело дыша, оглядел плотоядными глазами:
- Морок какой-то, а? Веснушка? Где ты была все эти семь лет?
- А ты где был?
- Тебя ждал.
- А я – тебя.
Мы замерли, глядя друг другу в глаза, пораженные этим откровением.
Веник потянулся опять ко мне, я к нему… Но в следующее мгновение он со стоном и тихим матом вскочил, поправляя штаны:
- Нет, так я вообще никуда не уйду!
- Не уходи, - тихо попросила я, глядя, как он одевается, заходит в ванную, шумит водой, выходит… - не уходи. Останься.
- Веснушк… - Веник опять присел рядом со мной, кутающейся в простыню, заглянул в глаза, - я быстро. Правда. Вернусь, и мы поговорим. Хорошо?
- Хорошо…
Он опять потянулся за поцелуем, но на полдороги шатнулся назад.