– Сидеть тут месяцами мы не можем. Ты ведь учёный, так расшифруй надписи.
– Да, я прекрасно разбираюсь во многих аспектах науки, но это… Это очень древнее искусство, не за что даже зацепиться!
– Когда мы доберёмся до руин, ты точно так же будешь в недоумении хлопать глазами? Даю тебе час, примени все свои знания.
Пока старик пытался расшифровать надписи, Анвар осматривал местность, прислушиваясь к каждому шороху.
Ночные сумерки сгущались над диким лесом. Сверчки, проснувшись от дневного сна, затрещали в унисон шёпоту ветра, который раскачивал кроны деревьев. На небе показалась одна звезда – признак того, что тучи рассеялись, словно устали от долгого дежурства. С каждой последующей минутой просыпались всё новые звёзды. Они ярким каскадом огней усыпали собой бесконечный небосвод. Ярче всех светила луна – хозяйка ночи.
– Дикари, которых мы встретили утром, идут за нами по пятам. Нам необходимо двигаться дальше. – Сказал с нетерпением Анвар.
Молодой человек не мог с уверенностью сказать насколько они оторвались, но то, что преследователи идут по их следу – не оставляло сомнений.
– Так мало!? Мне нужно больше времени! – Пробубнил учёный, судорожно водя рукой по рунам. – Одно противоречит другому… Символ берёт начало из принципа созидания, но другая его часть противоречит сама себе…
– Что-нибудь говориться о хвори?
– Понятия не имею. Я ни одной руны не могу разобрать. Слишком темно и нет необходимых справочников…
Потеряв терпение, Анвар направился в лес. Сначала Петр не заметил этого, так как был поглощён изучением статуи, но увидев краем глаза, удаляющийся силуэт, мгновенно последовал за ним.
– Да что же это делается?! Тебя совершенно не волнует судьба твоих предков?! – Возмущался старик, размахивая руками.
– Ошибаешься. – Отвечал молодой человек, глядя на свою ладонь. – Ещё как волнует, только дикари, что преследуют нас, не оценят моё чрезмерное волнение, как и твой нездоровый интерес к прошлому.
Петру не чем было крыть. Глубоко вздохнув, он поплелся позади степняка, жалея о том дне, когда встретил этого несносного мальчишку.
Путь их пролегал вглубь южных лесов. Времени на охоту и отдых не было. Редкие, получасовые привалы совершались лишь для того, чтобы перевести дух и подкрепиться сухими лепешками.
Откуда безвкусная сдоба водилась у старика – загадка. Анвар удивлялся столь дивному факту, но расспрашивать не стал. Пусть и еда пресная, но это лучше, чем вообще ничего.
Пересекая непролазную чащу, путники вели себя тише воды, ниже травы. Шум леса, ставший за время странствия таким привычным, не нарушался посторонними звуками, и от этого становилось не по себе.