Отовсюду неслись возбужденно-восхищенные голоса и сверкали фотовспышки. Всем хотелось фотографию на фоне гигантской, переливающейся золотыми огнями ели перед входом в "Йотун Холл". А ведь здание агентства и само по себе заслуживало особого внимания. Хотя бы потому, что хрустальной пирамидой возвышалось над своим собратьями из стекла и бетона, по меньшей мере, на двадцать этажей. Но все-таки ель… Ель была несказанно хороша. Пушистая, разлапистая, ароматная. С большой светящейся надписью на макушке – "Счастливого Миллениума!". Только станет ли он таковым?
Завершалось второе тысячелетие. Менялись эпохи. Рыбы уступали место Водолею. Разрушение обещало стать Созиданием. Чем не повод для праздника, ан нет. Смутное ожидание глобальной непрухи витало в воздухе. Не здесь, так на страницах газет и в речах не в меру ретивых проповедников Судного дня. От цифры с тремя нулями веяло холодом, и обычный для Бьёрсгарда мороз здесь был нипричем. Это был холод могилы или склепа, который пробирает до костей, даже в полуденное пекло. Всевозможные вещие старцы и дипломированные пифии в один голос обещали – скоро наш проклятый мир получит по щам за все зло, что в нем творится. Чушь, конечно, собачья, но поневоле задумаешься.
Всеобщая истерия побуждала творить такое, на что у многих раньше не хватило бы духу. Народ бунтовал, благо поводов хватало. Богачи открыто делили власть и деньги с Инквизицией. Та в свою очередь один за другим выпускала ограничительные магические декреты, и простой люд все туже затягивал пояса под маркой всеобщего блага. Энергетические хранилища подвергали консервации, магические накопители дорожали, цены на бытовую магию взлетали до небес. Все чаще слышались призывы к борьбе с инквизиторским произволом, уничтожению высшей крови, а то и к возвращению на поверхность планеты, где никому не придется платить за принадлежащее по праву. А Инквизиция занималась любимым делом.
Смутьянам быстро затыкали рот, митинги разгоняли, бунты жестко подавляли. В Управление забирали любого, кто осмеливался открыто высказывать сомнения по поводу истинности и справедливости установленного Инквизицией порядка. Городские тюрьмы переполнились теми, кто таки не сумел вовремя заткнуться.
Пока я разглядывала ель, мимо пробежал мальчишка и успел сунуть мне в руки какой-то листок. Мазнула по нему взглядом, предполагая увидеть приглашение на очередную предпраздничную распродажу, но в глаза бросился совсем другой заголовок: "Покайся, пока не поздно!". Бесполезная макулатура тут же полетела в ближайший мусорный ящик. Мне ли было задумываться о спасении?