– Ничего, ничего, я только за…
В смущении мы помолчали.
– Не верю, что это происходит, – почти шепотом признался Соулрайд и как-то смущенно ухмыльнулся.
– Не веришь? Ты? – я была ошарашена.
Восемьдесят пятый замер с обворожительным оскалом и тихонько рассмеялся неизвестно чему, запрокинув голову. Его некрасивое лицо было слишком притягательным, доступным; хитрые глаза смеялись среди морщин под нависшими густыми бровями… Чрезмерное искушение легко соблазнило меня, и я вновь прильнула к его губам.
Как сладко было впервые прижиматься к гибкому мужскому телу, осознавая, что отныне оно – мое, предвкушая, как в ближайшем будущем смогу распоряжаться им по своему желанию.
Переведя дыхание, Гектор прижал меня к себе и принялся нежно гладить по волосам, еще влажным после пребывания в бассейне.
– Что же ты так долго сопротивлялась? – вздыхал он, качал головой и улыбался.
Со двора именинника доносились слова совсем не танцевальной песни Korn – «Kiss»:
What do I have to do?
Why can't this hurt be through?
I'm going head unto
Something I know I will fail
Why can't this kiss be true
Why won't you please let me through?
I don't understand why you always push me away?
Я молчала, пытаясь уложить в голове события этого вечера, однако чемоданчик моей черепной коробки оказался слишком мал. Не знаю, сколь растерянной или даже испуганной могла казаться тогда, но Соулрайд выглядел по-настоящему счастливым.
Его монолитное тело, пахнущее потом, ветром и немного бензином, стало для меня средоточием силы и мужества. Глубокий низкий голос с зачастую игривыми интонациями ласкал слух, вызывая стойкие ассоциации с плотским наслаждением. Когда звучал этот бас, не похожий на все, что я слышала прежде, мне представлялось, будто его обладатель разоружает меня, раздевает, нагло укладывает на лопатки и со знанием дела раздвигает ноги… Мурашки бежали по телу от этого наваждения.
– Как все это может быть, Гектор? Этого быть не может.
Я качала головой, упираясь в его грудь, как теленок упирается в ствол дерева. Я отказывалась верить.
– Порой чудеса все же случаются.
– Да, но обычно… они случаются не со мной.
– А ты думаешь, я охотно верю, что прикасаюсь к тебе? Могу поцеловать?..
– Я не знаю, я же… но это ведь – ты. Ты – восемьдесят пятый. Тебе ли удивляться обожанию девушек?..
– Да. Я не знаю в нем недостатка. И что теперь? Ведь ты – совершенно другое. Я бы предложил погулять по городу, но вряд ли ты согласишься на это в столь коротком халатике.
– А твой внешний вид тебя не интересует? – в привычной саркастической манере усмехнулась я, чувствуя, что почти полностью пришла в себя.