– Не могу ничего обещать. Это была моя первая смерть. Такое вряд ли удастся забыть.
Девушка, про которую они ненадолго забыли, выясняя отношения, потерянно переводила взгляд с Кайдена на Еву и обратно. Слезы ее высохли, и выглядела она уже не столько несчастной, сколько растерянной. Из-за условий наказания девушка не могла воспринимать те знания, что не были доступны ей до смерти. Но благодаря благословению Сенана все же могла понимать, что происходит нечто странное.
И сейчас, чувствуя, как что-то очень важное ускользает от нее, она ощущала сильное беспокойство.
– Простите…
Услышав ее тихий голос, Ева встрепенулась.
– Точно! Теперь разберемся с тобой. Имя?
Девушка потерянно посмотрела на Кайдена, но помощи от него так и не дождалась.
– Мое?
– Свое-то я знаю.
– Эйла.
Ева с довольным видом представилась сама, представила своего спутника и игрушечного хорька.
Услышав «Кайден-младший», Кайден-старший лишь смиренно прикрыл глаза. Он уже понимал, что обречен. Единственное, на что Кайден мог рассчитывать, – по завершении этого наказания уничтоженный город вместе с игрушкой останется позади. И этот момент станет лишь одним из множества не самых приятных его воспоминаний.
– Так объясни же мне, Эйла, почему ты пошла на ярмарку, после того как совсем недавно сумасшедшая толпа штурмовала лавку твоей семьи? Неужели ты не понимаешь, что сейчас тебе нужно быть осторожной?
– Ну… я… – Пока она неловко топталась на месте, заламывая пальцы, Ева подняла ее корзинку и торжественно вручила девушке. Эйла вцепилась в плетеную ручку двумя руками, словно это была ее единственная защита. – Отец целыми днями работает в мастерской, мама следит за лавкой, а я должна помогать по дому. Пока храм не заберет меня и мама не найдет себе помощницу, это моя работа…
– Хочешь сказать, она сама отправила тебя на ярмарку? После того, что случилось несколько дней назад?
– Кто-то должен ходить за продуктами. И я замаскировалась…
Ева посмотрела на нежно-голубой платок на плечах Эйлы. Из-за стычки на ярмарке и их поспешного бегства он сбился на один бок.
Кайден нечасто видел у Евы такое выражение лица, но успел понять, что оно значит.
– Почему ты сейчас злишься?
– А ты не понимаешь? Ее мать… – Оборвав себя на полуслове, Ева спросила у Эйлы: – Есть какой-то закон, который запрещает ей нанимать помощницу, пока ты живешь с ними?
– Н-нет.
– Ее мать просто рискнула жизнью своей дочери. Вместо того, чтобы найти помощницу сейчас и держать Эйлу в безопасности, она отправила ее… в толпу! И куда смотрит храм? Как они могут так рисковать жизнью жрицы?