Нельзя. Условности. Придется ждать.
Наконец вечер в кругу семьи подошел к концу, пора было расходиться. Прощаясь со всеми и желая доброй ночи, перед тем как отправится к себе, Лиза, ненароком поймала пытливый взгляд матери, и вопреки обыкновению, не ответила на тот взгляд, а смущенно отвела глаза. Все эти годы она была близка и с отцом и с матушкой, но сейчас, словно в одночасье все изменилось. Интуиция подсказывала ей, что теперь, нет и не будет в этом деле для нее поддержки. Секрет, который она бережно хранила с недавних пор в сердце, отдалит ее от родителей, превращая ее из девушки в женщину. Пробил ее час, время, когда сила любви, заставляет нас покидать отчий дом и создавать свой собственный, забывая кто мы и откуда, повторяя лишь как заклинание слова любви, лишающие нас памяти и прошлого в погоне за будущим и новой жизнью.
– Голубушка, здорова ли ты? – неожиданно спросил отец, по всей видимости, также заметивший неладное.
– Да, папенька, мигрень, и ноги, ноги будто чугунные, – и в знак того, что действительно больна, потерла висок, затем ногу, затем снова висок, для пущей достоверности.
Матушка отвернулась, будто все поняла, и не желала видеть ту ложь, а может не желая смутить и без того смущенного лжеца, встающего на тропу первого, но неизбежного обмана.
И к счастью Лизы Мария Петровна, ничего не сказала, и виду не подала.
Лишь отец расстроенно нахмурился, и произнес:
– Может быть тебе завтра не отправляться с нами на охоту? Побереги себя доченька.
Лиза помедлила, затем с притворной грустью, ответила: – Батюшка, я ведь так хотела! Ты же знаешь, несмотря на то, что не люблю охоту, любому поводу побывать на природе рада.
– Знаю доченька, но что ж поделаешь. Лучше поберечься милая, оставайся, – назидательно сказал отец.
– Может мне с тобой остаться? – неожиданно спросила Мария Петровна.
Лиза в испуге посмотрела на матушку. Она пыталась понять, уж не знает ли та, что уже который день, она тайно видится в саду с мужчиной. Тем более как теперь выяснилось, с мужчиной, чья репутация была настолько дурна, что даже невинное общение с ним, могло стать роковым, для девушки благородного воспитания.
– Не стоит, маменька. Я знаю, как всем будет чудесно вместе, и не хочу стать причиной, по которой вы или батюшка, или сестрица будете вынуждены пропустить увеселение, – заключила она.
Мария Петровна еще раз внимательно посмотрела на дочь, будто бы начала о чем-то догадываться, но снова промолчала, и возражать не стала. Чему Лиза была несказанно рада.
Оказавшись, наконец, в своей комнате одна, Лиза смогла выдохнуть лишь тогда когда плотно закрыла за собой дверь. Она была уверена, что не уснет сегодня ночью. Может и ложиться не стоит? Что толку мучиться в постели, пытаясь уснуть? Ведь чем больше она будет пытаться отогнать от себя мысли и торопить время до их следующей встречи, тем медленнее оно будет тянуться. Она легла на девичью постель, одетая, с твердой убежденностью и желанием не засыпать, но, не успев пролежать и пяти минут, уснула глубоким сном. Сном без мыслей и сновидений, что лечит нас от бед и тревог, когда уж сами мы не справляемся.