– Господа, – воскликнула она, желая привлечь к себе внимание, – право слово, здесь так скучно, а не поехать ли нам в «Париж»?
Вызов брошен.
– Ксения Осиповна, это же сколько верст нам придется скакать? – удивился подвыпивший поклонник.
– Пять тысяч верст? Или шесть тысяч верст? – заплетающимся языком вопрошал он то одного, то другого.
– Две тысячи верст, с аршином, – полушутя уточнил Мейер, затянувшись сигаретой.
Ксения Осиповна громко рассмеялась, обнажая ряд белых и крупных как жемчуг зубов. А затем, стрельнув глазами в сторону Мейера, который в тот момент не смог скрыть восхищенного и жаркого мужского взгляда, продолжила:
– Глупцы! Париж, это самый веселый трактир в Петербурге. Неужели же никто из вас там не бывал? – спросила она, обведя презрительным взглядом собравшихся. – И коль уже здесь накурено как там, – с этими словами, помахав подле лица ладошкой, словно отгоняя клубы сигаретного дыма, так, что напротив оказалась в их плену, словно Венера не в морской пене, а в тумане порока, спросила: – Так не лучше ли отправиться туда где хотя бы весело?
Никто не возразил. Не возразил и Мейер. Еще несколько минут назад он собирался домой, но теперь об этом не могло быть и речи. – «Еще слишком рано», – соврал он себе. – «Да и ночь обещает быть занятной»…
Так что на двух бричках вся компания двинулась в трактир «Париж». Мейер намеренно не сел в одну повозку с объектом своего интереса. По пути он решил разузнать о ней у порядком осоловевшего воздыхателя. Ибо, как и любой другой охотник, любил ходить на охоту во всеоружии, не слишком полагаясь на удачу.
В ходе беседы Михаил Иоганович выяснил, что дама его интереса, ни кто иная как Ксения Осиповна Чаплыгина, из Тамбовской губернии. Происходила она из семьи крестьянской, однако в юном возрасте сбежала с унтер-офицером из родительского дома, но история сей любви как водится, закончилась печально. И, в конце концов, та оказалась по слухам в самом дорогом публичном доме Петербурга, у известной в узких кругах госпожи Веллер, где за ночь брали до двадцати пяти рублей, а интерьеры и обхождение могли поразить даже самого искушенного сластолюбца. Правда там она к счастью не задержалась и в скорости обрела богатого покровителя, который и выкупил ее у госпожи Веллер. По словам собеседника, тот покровитель был не то генерал, не то тайный советник, впрочем, подвыпивший рассказчик путался не только в рангах, но и в других деталях, то преувеличивая все детали, а цифры помножая на два, верно чтоб произвести впечатленье. Так что ко всей информации Мейер отнесся скептически, так как знал, что ежели послушать про любую Петербургскую кокотку, то все они находились на содержании непременно генералов и адмиралов, тогда как в действительности не брезговали и самыми низшими чинами, а между шампанским и перепелами, перебивались хлебом с солью, спуская все немногое на азартные игры и другие пороки.