Роберт и его собеседник стояли в тени огромного дуба, скрываемые от посторонних глаз высоким густым кустарником у единственной проходящей рядом тропинки.
— Мара. Мара Таш, — повторил посол.
— Я никогда не слышал о ней, мессер Стригидай. Вы уверены?
— Чистокровная успонка, даже не полукровка, Нару.
Мужчина стоял в низко надвинутом капюшоне, который скрывал его верхнюю половину лица. Эта мера не была лишней. Он тоже был чистокровным. Кровь Степи была настолько сильна, что проявляется через много поколений. Все полукровки даже в пятом поколении были раскосыми и черноволосыми, с высокими скулами и тонкой костью. Но только у истинных Детей Степи глаза были черны настолько, что зрачок сливался с радужкой, полностью поглощая свет. От этого непроницаемого взгляда по коже выступают мурашки первобытного суеверного страха, непонятно откуда взявшегося, но сохранившегося в памяти с далеких времен, когда антиволны не были такой уж редкостью.
— Мы готовы ее принять и оказать поддержку, — голос у него был глухой, а губы почти не шевелились, словно он опасался, что может наглотаться песка, который постоянно взметается степными ветрами.
— Благодарю.
— Не стоит. Это наша обязанность. В благодарность Дети Степи готовы оказать любую услугу, — Нару протянул ему серую гладкую гальку с высеченной в ней тамгой.
— Просто придерживайтесь плана и не рискуйте. Север никогда не расплачивался чужой кровью. Пусть так и останется.
Связи решают все. Тот, кто считает, что добро забывается, выбирает не тех людей, которым его можно оказывать. Те, у кого осталось достоинство и честь, которые не смогут уничтожить самые жестокие испытания и условия, они никогда не забудут. Вынужденные прозябать в нищете, быть рабами и игрушками в руках Имперцев, захваченные народы не только Успона, но всех остальных королевств, не смирились до конца с тем, что Сентория безнаказанно уничтожила их дома. Пока жива надежда и жажда мести, они не покорятся до конца.
Роберт на это и рассчитывал, когда обратился к остаткам покоренных народов. Леонис всегда их поддерживал и предоставлял убежище в Вертисе, а посол тайно организовывал переселение. Его уважают за это и готовы теперь поддержать северян — последний оплот сопротивления против имперской агрессии.
Плуор, Утхинес, Датхос, Лусвар, Эстринес, Грасу, Рентан и Успон. Теперь это лишь названия, вписанные в историю мира, которая рано или поздно забудется. Если они не дадут отпора все вместе, как когда-то сообща — великанам, то Вертис тоже будет предан забвению, и больше ничто не сдержит захватчиков.