Зандр обожал работать в полевых условиях, не один год оттачивая приемы и чувствительность к внешним факторам и их влиянию на объекты. Другие маги завидовали его возможностям, не без основания считая гением, но не представляя, сколько времени и сил он потратил для достижения такого уровня мастерства. Верховный Магистр не спешил раскрывать свои секреты и распространяться о ежедневных многочасовых тренировках. Это был его особенный повод для гордости, о котором он когда-то поведал только Артуру. Они тогда были в изрядном хмеле, иначе бы Зандр никогда не поделился чем-то настолько сокровенном даже с самым близким другом. Но избыток алкоголя на магов Гипноза действует не хуже самого Гипноза на беззащитный разум. Поэтому несмотря на странность происходящего и собранные из подручных средств темпорали, Артур был уверен, что отсутствие более мощного оборудования не повлияет на качество воздействия.
Зандр начал насвистывать рваный мотив, пока глаза Комара не закатились. Выждав положенное время, чтобы разум пленника потерял возможность сопротивления, Магистр дал сигнал Роберту, чтобы тот приступил к первому кругу вопросов.
— Ваше полное имя? — поставленным голосом спросил Роберт, вкладывая в него слабый импульс.
— Кассель Мигг, Прокуратор Востока, — тут же отозвался Комар.
Для начала — только легкие вопросы. Монотонный голос, напевный свист, перезвон шаров и шуршание маятника. Артур отчаянно боролся с сонливостью. Если сознание уплывет, то под Гипнозом окажется не только Комар. Старику сопротивляться легче, ведь он сам маг, а герцогу приходилось вслушиваться и не терять нить и ритм разговора. Постепенно ответы пленника обрастали подробностями.
— Вы узнаете это место?
— Мы в подвале неизвестного мне дома в Риу. Но похоже на Кирпичный Город.
Комар верно определил место. Они действительно были в той части Риу, где находились фабрики и рабочие кварталы ремесленников. Практически все здания были из красного кирпича, за что район и получил свое название. Надо было выбрать что-то менее узнаваемое, так как разум пленника цеплялся за знакомые образы до конца, не позволяя вломиться внутрь без помех. И это могло навести на след тех, кто будет копошиться в сознании прокуратора после вмешательства.
Комар захрипел и тряхнул головой в последней попытке отбить чужую вибрацию. Зандр поморщился, но не прервал темп, гася его выпад. Прокуратор упустил свой единственный шанс, пока не перешли на второй круг вопросов, на котором уже обратной дороги нет — либо все рассказать, либо превратиться в овощ.