Свет электролампы заслонило огромное тело, шагнувшее в комнаты из сеней, сквозь утробное рычание, издаваемое этим существом, я ясно различила слова:
— Мясо, ты где?
Я шагнула вперед, уткнула стволы в эту тушу и нажала на спуск. В следующее мгновение мне показалось, что дом взорвался. Вспышка пламени ослепила меня, ружье ударило в плечо, и, сбив на пол, упало сверху.
Я, понимая, что каждый миг ползания по полу может стать для меня последним, подползла к табурету, который, каким-то чудом, не опрокинулся. Пальцы цапнули два патрона из коробки, я упала на спину, переламывая ружье. Экстрактор послушно выбросил стреляные гильзы, я, борясь с нарастающей паникой и тремором рук, запихнула новые патроны и взвела оружие.
Всё, я готова. Под потолком вились клубы дыма, из-за печи торчали чьи-то ноги, мелко подергиваясь судорогой. Из сеней шагнуло второе существо, чуть поменьше первого, растерянно взвизгнув, склонилось над упавшим телом. Я чуть опустила стволы, совместив черную мушку с плечом существа, и нежно нажала на спуск одного ствола. Ко второму выстрелу я была готова, ружье не отпустила, готовясь выстрелить ещё раз. Сквозь пороховое облако было плохо видно, но вновь услышав грохот посуды в сенях и удаляющийся визг, в которых слышались страх и боль, я поняла, что в доме осталась только я и хозяин ног, которые перестали уже содрогаться.
Я выглянула из-за печи. Посреди горницы, на плетеной дорожке, лежал крупный голый мужчина, только какой-то странный. С улицы доносился разгорающийся собачий лай, голоса людей. Я собрала патроны, гильзы, ружьё и вместе с патронташем спустила в погреб, затем вцепилась в край дорожки и с трудом затащила тело мужика в проход, в котором ранее пряталась, на тело накинула старенький гобелен, много лет висевший на стенке в спальне бабы Анны. Что еще сделать? Так, брызгаем керосин на руки, чтобы забить запах пороха, выкручиваем лампочку, накидываем на плечи старую фуфайку, и, сунув ноги в галоши, я поспешила к калитке. Несколько соседей стояли у ворот дяди Миши. Увидев меня, он двинулся в мою сторону, и, вынув изо рта самокрутку, спросил:
— Ты выстрелы слышала? У тебя все нормально?
— Да я спала, услышала голоса, у меня все нормально.
— А чем от тебя воняет?
— Да лампочка вечером стала гаснуть, наверное, патрон окислился, я на всякий случай керосинку заправила, да облилась немного.
— Эх ты, городская, давай лампочку посмотрю.
Дядя Миша попытался войти в калитку, но мне такой помощи не надо.
— Нет, дядя Миша, завтра будет светло, я сама посмотрю. Меня папа научил. — ответила я, стоя в проходе и не давая соседу проникнуть на мою территорию. Надеюсь, старик, окруженный густым облаком вонючего табачного дыма, не унюхал запах сгоревшего пороха, который не забивался запахом керосина.