Смотрю на Мартышку, нагнувшуюся за своей сумкой, и мою грудь царапает страх. А вдруг я переиграл? Вдруг, я своими действиями не только вызвал её ревность, но и ещё сильнее подтолкнул к Марату? Твою мать. Похоже, я рассчитал далеко не всё.
– Ну ты чего, растяпа? – улыбается Оля, ожидая её.
По всей видимости, они собирались уходить.
Альбина тоже смотрит в их сторону, и я решаю, что это подходящий момент для того, чтобы убрать свою руку.
– Так почему именно Toyota Supra? – перевожу тему я, боковым зрением провожая двух подруг. Мартышка и мимолётного взгляда на меня не бросила.
– Её реинкарнированная версия, – кивает блондинка, а затем пожимает плечами: – У папы что-то связано с этой маркой. Что-то из юности.
Мы ещё некоторое время болтаем о машинах. И меня почему-то снедают два противоположных желания: поскорее закончить этот разговор и продолжать болтать. Она реально не плохо разбирается в тачках…
Денис
Из-за вчерашнего пропуска тренировки, сегодня Мыхалыч гонял меня до седьмого пота, который удобно смывала хлорированная вода в бассейне. Устал, как чёрт, и потому, вернувшись домой и убедившись, что Марата нет, а Мартышка окопалась в своей комнате, я упал дрыхнуть.
По ощущениям мне не приходится долго спать, когда в сознание врывается назойливая трель входящего на телефон звонка.
– Чего тебе? – бросаю Сане, потирая глаза.
– Только, блять, попробуй сказать, что забыл! – рычит он, а я досадливо вспоминаю.
– Твою мать.
– Ты мне это брось. Ставки всю неделю принимались. Тащи сюда свою задницу в срочном порядке.
– Твою мать, – повторяю я. – Понял. Буду, через час.
– Жду.
Сегодня, мать его, пятница. В которую я заявлен, как участник гонки на скорость по прямой. Совсем вылетело из башки, со всей этой свистопляской. Твою мать. Делать нечего. Придётся ехать. Подводить парней, впрочем, кого-либо подводить, не в моих правилах.
Сажусь и встряхиваю головой, прогоняя остатки сна, и тут слышу два приглушённых дверью голоса в зале. Блять, они просто разговаривают, а мне хочется сорваться с цепи, словно я сторожевой пёс, гавкающий на любой шум. И почему мне от ревности так рвёт башню? Тирановы гены деда?
Сука. Никогда не хотел быть похожим на него, а тут вылезло.
Стараясь сохранять спокойствие, я одеваюсь, кладу в задние карманы бумажник и телефон, подхватываю толстовку и ключ от машины и выхожу в зал.
И меня встречает картина маслом. Которая "Приплыли" называется.
На журнальном столике расставлены фужеры и громоздиться торт. Торт, мать его. Бутылка с вином в руках у моего брата, который как раз собирается её открыть, но отвлекается на меня: