— Нет, конечно, не со всеми, — Свят Вениаминович отпил коньяка, крякнул и утёр бороду с усами, — Некоторых эти архаровцы пугают тем, что передадут их в руки Моссада[1].
Михаил от этого аж поперхнулся, когда отпивал коньяк, но сумел справиться и не закашляться:
— Ну, это было один раз, обычно мы так не угрожаем.
— Я боюсь предположить… — нотки сарказма уже не прятались в голосе немца.
— Ну, а что этот турок себе позволял? — Романов взглянул на того, — То он сотрудничает с Аненербе, то он не сотрудничает. А тут такой аргумент, и сразу Мустафа стал шёлковым, как платок турецкий.
— Что вы по поводу этих турок-то думаете? — Шваниц наконец отпил коньяк.
— Велено в прямую конфронтацию первыми не вступать, — ответил Салтыков, — Хотя опять же сказано было, что Хаким выписал с Ближнего Востока форменного бандита, некоего Али Демира. Слыхал о таком?
— Нет, — немец отрицательно покачал головой, — Просветите, господа-товарищи?
— Али Демир, выходец из Курдистана[2], - вздохнул и пригубил коньяк Михаил, — Мирянские террористические группы с ним старались особо не связываться, потому что это чёртов чародей, а они как-то по большей части материалисты и о магии знают только то, что это плохо, и Кораном не сильно поощряется. А вот этого Али не сковывают нормы морали и Корана. Из последнего и крупного на его счету три взрыва в Магрибе: Алжир, Тунис и Марокко. Направлены акции были ровно на волшебников, миряне не пострадали вовсе, — он на всякий случай посмотрел на немца и уточнил, — Кайнцауберы. Потому особо эти акции не разошлись, но волшебники в курсе. По официальной версии, этому выродку нужен хаос, боль и страх. Все три взрыва это были переговоры между арабскими и европейскими волшебниками, в Марокко погиб испанский представитель, в Алжире погиб француз, в Тунисе француз был тяжело ранен.
— Интересная личность, — произнёс Виктор.
— Ещё одна акция Али состояла в нападении на выездное занятие школы Уагаду. Погибло двое взрослых и одиннадцать детей, — глава аналитиков W&C внимательно следил за реакцией собеседника, но на лице того ничего, кроме удивления не было написано.
— Потому эта выходка Ректора Шармбатона выглядит глупо, — пробасил Свят Вениаминович.
— Я предполагаю, что у Мустафы не один отряд, который можно расположить во Франции, но как только в Шармбатоне появятся первые представители африканского континента, я в первую очередь про взрослых говорю, — Михаил покатал в бокале коньяк, — И они увидят Али или его бойцов. Как ты думаешь, Виктор, через сколько времени Шармбатон станет полем боя?