— Фрау фон Вальдбург, — улыбнулся пожилой мужчина в очках и потёртом сером пиджаке. С виду он напоминал то ли учёного, то ли партийного работника середины прошлого века.
— Виктор? — удивился усатый мужчина, сидевший на диване.
— Фрау Августа, зачем он нам здесь? — недовольно спросил Рихард.
— Потому что, Рихард фон Мольтке, я ещё чего-то стою, — усмехнулся Виктор, прошёлся к креслу напротив мужчин и сел в него.
— Он здесь, потому что вчера было совершено убийство, и на некоторые вопросы он может нам дать ответ, — Августа прошла к оставшемуся свободному креслу напротив дивана и справа от кресла Виктора и присела в него.
— Августа, мне чрезвычайно интересна постановка вопроса, будто я в чём-то виновен, — удивлённо посмотрел на сквозь очки мужчина.
— Вчера в поместье семьи Мирбах глава рода Генрих Мирбах со своей женой Агатой принимали друзей семьи, Юргена Циммерна и Урсулу Клейн, — канцлер опустила взгляд в бумаги и снова подняла его на мужчину, — По показанием их дочери Марты, взрослые Мирбахи спорили со своими гостями, и судя по тем сведениями, что удалось добыть из Марты Мирбах, гости их семьи предлагали каким-то образом вмешаться в дела, которые сейчас происходят во Франции.
— Боже, Августа, вы допрашивали ребёнку в тот же самый вечер, когда у неё убили родителей?! — картинно возмутился Виктор.
— Виктор Шваниц, ещё три десятка лет назад ты и твои люди поступили бы точно также, а ещё и в отличии от нас оставили бы все воспоминания связанные с допросом в памяти девочки свежими и яркими, — Августа фон Вальдбург расплылась в хищной улыбке, — Мы с тобой одинаковые чудовища, не надо пытаться изображать обратное.
— Уела, — довольно усмехнулся тот, — Но я не пойму, ты меня позвала рассказать про то, как люди снова начинают наряжаться в пикельхельмы[2] и смотреть в сторону Парижа?
— Где-то в середине обсуждения, — женщина продолжила говорить, не обратив внимание на подколку собеседника, — Девочка услышала шаги по коридору и спряталась за портьеру. Это её и спасло. Потому что мимо прошёл человек, которого собравшиеся в гостиной взрослые назвали Гансом. И этот Ганс их хладнокровно всех убил с использованием запрещённой чары.
— Если ты про Аваду Кедавру, я-то тут при чём? Вон есть доблестный Рихард фон Мольтке и его сотрудники, которые готовы любого скрутить даже за подозрение в применении Непростительной Тройки. Также в Евросоюзе их теперь называют? — последнее предложение Виктор произнёс с нескрываемым отвращением.
— Их убили с использованием Тотеметайнем Ворт, — зло бросил Рихард, — Герр Шваниц, пока Вы здесь ёрничаете, у нас убийца разгуливает по стране!