У центрального фонтана в беседке сидела Августа фон Вальдбург, Канцлер Магической Германии, в неизменно антрацитовом наряде, более лёгком, чем она обычно принимала гостей в своём замке, более свободном, чтобы было удобно в летнюю полуденную жару в саду на берегу Атлантики. Напротив сидела шатенка чуть помоложе неё самой в белом ажурном платье и небольшой шляпке, в руке она держала бокал с сангрией и очень приветливо улыбалась. Это была наследница рода Абрабанелей, Серафима Абрабанель, единственный выживший после нападения Жана де Тулона декан академии магии Шармбатон, а ныне и вовсе ректор этого учебного заведения.
— Рада видеть тебя, Августа, в столь непростое время у себя в гостях, — она картинно отсалютовала бокалом и отпила из него.
— Взаимно, — сдержанно улыбнулась та, глядя на свой бокал, который буквально недавно незаметный слуга наполнил ей, — Да уж, у вас и впрямь произошло много ужасных событий, к счастью, нашу страну пока обошло стороной это поветрие.
— Надолго ли? — встревоженно посмотрела на неё хозяйка поместья, — Мир меняется, ходят слухи, что и в твоей стране же не всё так гладко, как раньше.
— В моей стране всё чертовски запутанно, Серафима, — она вздохнула и всё же взяла бокал, — И почему-то многое сводится к французским делам. Видимо, такова уж судьба соседей, — она вздохнула и улыбнулась.
— Я слышала, что многие из ваших соотечественников хотят, как бы так выразиться, вмешаться в наши дела? — та бросила невинный взгляд на гостью.
— Есть и такие, мы их изловили и призвали к ответу, — повела плечами Августа, — Но я пришла по другому поводу, — она внимательно посмотрела на собеседницу, — Что ты можешь сказать о Кристине Фавр де Поль?
— Валлонская выскочка! — фыркнула Серафима, отпила сангрию и с тревогой посмотрела на немку, — Она хочет отдать нас маглам, представляешь? Знаешь, что она последний раз заявила на заседании Директории? Что мы и маглы равны? Ужас какой. — ещё раз фыркнула она.
Августа фон Вальдбург закатила глаза и кивнула, пригубив свой бокал.
— Когда она стала главой Директории, а она бы никогда ею не стала, если бы не Жан, что сумел сойти с ума и перебить почти всех глав магических родов, — Абрабанель даже задумалась, — Чертовски он умным был и сильным магом, надо сказать ему спасибо, в конце концов, что я теперь ректор Шармбатона, — она улыбнулась и допила свой бокал. Подозвала слугу, тот появился, наполнил её бокал и исчез.
— Я думала, де Тулон у вас теперь личность, имя которого произносить нельзя, — удивилась Августа.
— Ну, здесь нас никто не подслушает, но в целом, что странно, — она вытянула палец в сторону гостьи, — Директория не запрещала произносить его имя, но да, он и весь его род был объявлен вне закона, как и все некроманты Франции.