Оттуда, распахнув дверь ударом ноги, вышел молодой мужчина, тот самый, который за день до того, утром, выходил из этой же двери. Только тогда он был в безупречном костюме и шёл вальяжно, а сейчас почти бежал весь взъерошенный, без галстука, и рубашка его была заправлена наспех. Выскочив из дома, он нервно провёл по рукавам, будто их отряхивая, и быстрым решительным шагом пошёл по тротуару. Почти сразу после этого из двери дома выбежала женщина босиком, в домашнем платье, запахнутом как халат. Она бросилась догонять уходящего и догнала его на середине дороги между припаркованных машин. Но он оттолкнул её от себя, смерил презрительным взглядом и ушёл.
Женщина осталась стоять на дороге, промокая под проливным дождём. Плечи её были приподняты, руки сложены на груди точно в мольбе, а взгляд уставлен перед собой, словно она всё ещё стояла не одна. Во всех её чертах читалось тяжёлое горькое чувство: она была несчастна. Марчелло видел это. Он был в этом уверен, потому что каким-то немыслимым образом сумел сам пережить происходящее в её душе. Может попугаю это только представилось. Может он выдумал эту свою убеждённость, но сочувствовал страданиям незнакомки искренне, точно это он, отвергнутый, стоял под дождём, провожая глазами того, кто жесток, но бесконечно дорог сердцу, того кто уже не вернётся, сколько его не жди.
Это было печально, настолько печально, что какаду хотелось кричать, хотелось исторгнуть из себя мучительное одиночество, которое до удушья стискивало его изнутри.
Марчелло знал его. Он бывал одинок… О, как же долго он был одиноким!
Но это! Это было одиночество отвергнутого сердца, иное одиночество, и душило оно куда мучительнее и куда больней, чем любое другое!
Чувствуя его нарастающую силу, попугай смотрел на женщину в надежде, что боль ему только чудится и что там, внизу, незнакомка не ощущает ничего подобного, а лишь растеряна и сейчас уже поймёт, как сильно вымокла и поспешит домой. Но она не двигалась с места.
Женщина продолжала стоять и смотреть перед собой, чуть вздрагивая от хлёстких дождевых капель. Внезапность момента расставания прошла, и понимание случившегося начало складывать в её голове картину действительности. Там она была одна, а ушедший в дождь мужчина шёл где-то совсем далеко и по той дороге, от которой не вело ни одной тропы обратно к дому на площади с фонтаном. Надежда в глазах женщины погасла. Ей стоило уйти тогда. Но она лишь оторвала руку от груди, протянула её вперёд, робко махнув, как на прощание, и вдруг закрыла ладонями лицо, сотрясаясь в рыданиях.