- С чего ты взял? - фыркнул Дигон. - Клянусь Тором, эту байку тебе сообщил наш многомудрый Хафиз... Мир, чтоб ты знал, покоится на холодной спине черепахи, которая стоит в море и когтями упирается в морское дно. И если каждый будет делать то, что ему нравится, черепахе станет приятно, только и всего.
Диния улыбнулась, поняв, что Дигон дразнит сайгада, но тут же улыбка на тонком лице её сменилась выражением страха.
- Хей, девочка, что случилось? - аккериец протянул руку и легко тронул белокурую прядь её волос.
- Я боюсь...
- Чего? - встрял Кумбар, пытаясь заглянуть ей в глаза.
- Кого? - уточнил вопрос Дигон.
- Всех... Мне кажется, кто-то хочет меня убить... Как Алму...
- Ты знала Алму? - поинтересовался сайгад.
- Да. В тот день, когда ты отправил её к родителям... Она пришла ко мне. Она сразу поняла, что я женщина. Ей пришлась по душе моя музыка и... Мы подружились... Она рассказала мне все, Дигон. Она так любила тебя...
Суровое лицо аккерийца помрачнело. Он с силой рванул нелепую бороду, прилипшую к его подбородку, отшвырнул её в сторону; потом оторвал и усы. Схватив со стола бутыль, в два глотка допил остатки вина, и отправил пустой сосуд вслед за фальшивой бородой. Мрак в душе его, чуть развеявшийся в течении легкой беседы, вновь сгустился. Словно наяву услышал он звонкий ласковый голос Алмы: "Что же делать, любимый? Что же делать?" Она ждала от него помощи, верила ему, а он... Не смог помочь или не захотел?
Глаза Дигона сузились. Сейчас он был не на шутку разъярен, но, как это бывало чрезвычайно редко, ярость его была обращена не на врага, а на себя самого. Он давно научился сознавать и соизмерять свои силы, и потому отлично знал, что если бы он и вправду любил Алму, он смог бы помочь ей, и, наверняка, без особого труда. Неприятность заключалась в том, что он её не любил, и тем тяжелее казалась ему собственная вина перед бедной девушкой. Неужели она не имела права на его защиту только потому, что была одной из многих? Та же Диния - разве она не имеет права просить его о помощи только потому, что кроме неё у Дигона полно подружек? Диния...
Дигон увидел её в "Маленькой плутовке" за два дня до происшествия. Короткого взгляда на неё было достаточно для того, чтобы понять: не юный скрипач потягивает пиво из большой кружки, но юная скрипачка. В облике Динии, в самом строении её фигуры аккериец мгновенно уловил некое сходство с Мангельдой, девочкой из племени антархов, погибшей на постоялом дворе в горах Тафа. Та тоже была переодета в мальчика, но по своим причинам... И в то же время Дигон видел, что сходство сие только внешнее: надорванность Мангельды, её тоска и боль никак не подходили к синим пронзительным глазам этой юной красотки. Аккериец не стал долго разглядывать её. Просто подошел, присел рядом, спросил: