Гира поворачивается ко мне, ее глаза полны ненависти.
— Ты самозванка! — кричит она, и я напрягаюсь, когда она дергается в мою сторону. Охранники крепко держат ее, и она не двигается с места, но меня все равно передергивает от выражения ее лица. Если бы она могла, эта женщина убила бы меня прямо сейчас.
Я этого не понимаю. Я пробыла в этом племени совсем недолго. Что я могла сделать, чтобы вызвать такую ненависть?
— Ты всего лишь шлюха, — говорит Гира. — Ты никогда не будешь «избранной».
Дексар кивает одному из охранников, и тот закрывает рукой рот Гиры.
— Итак, — тихо говорит Дексар, поворачиваясь ко мне. — Каково наказание за попытку убийства другого человека на вашей планете?
Я сглатываю.
— Тюрьма, — хриплю я. — Тех, чья вина доказана, сажают в тюрьму.
Дексар отрицательно качает головой.
— Мы не сажаем женщин в тюрьмы на этой планете.
— Вместо это вы предаете их смерти?
— Ни мне, ни моему отцу никогда не приходилось делать такое. — Дексар смотрит на обеих женщин, и они бледнеют. — Но все когда-нибудь случается в первый раз.
Почему-то я знаю, что он блефует. Дексар не собирается предавать этих женщин смерти, но он, очевидно, доказывает свою правоту, чтобы распространились слухи о его снисхождении. Он должен быть в состоянии проявить это милосердие, не проявляя слабости. Он не может допустить, чтобы кто-то совершал покушение на убийство так близко к его комнатам.
Я прочищаю горло, внезапно уверенная, что он хочет, чтобы я ему подыграла.
— Я прошу пощады, — говорю я, и Дексар поворачивается ко мне, склонив голову.
— Чего? — мурлычет он, и я, прищурившись, смотрю на него.
— Милосердия, — говорю я, повышая голос, чтобы все в комнате слышали.
— Эти женщины совершили тяжкое преступление, — говорит он, и я вижу, как люди в толпе решительно кивают.
— Смерть, — шипит старуха, и Дексар поднимает бровь.
Хотел бы я разыграть свой козырь прямо сейчас. Но Зарикса и Бэт здесь нет, поэтому у меня нет доказательств того, что они планируют жениться, а это значит, что Дексар вряд ли окажет мне услугу, которую он мне должен.
— Смерть — это не то, что меня устроит, — говорю я, тщательно подбирая слова. — Я изо всех сил старалась влиться в вашу культуру, но как одна из жертв я молю о пощаде.
— Сделка, — говорит Дексар, и я ерзаю, когда толпа снова замолкает. Торг с Дексаром никогда не заканчивается хорошо.
— Что за сделка?
— Ты переедешь в мои комнаты.
— Нет! — кричит Нара, и охранник тоже закрывает ей рот ладонью.
Я смотрю на Дексара. Что-то подсказывает мне, что меня обвели вокруг пальца. Он приподнимает бровь, и я не желаю ничего больше, чем остаться наедине с этим несносным придурком, чтобы сказать ему все, что я думаю об этой конкретной сделке.