— За убийство разбойников полагается какая-нибудь награда? — спросил я у Марка, который оттаскивал покойников в сторону от дороги.
— Полагается, — ответил тот. — Серебряная монета за безоружного, две — за вооружённого, три — за любого стрелка. О нападении нужно доложить графскому интенданту — он пришлёт людей, чтобы те всё посчитали…
— И они не обманут?
— Обязательно постараются, — усмехнулся разведчик. — Но других вариантов нет.
В «сломанной» повозке, к которой так стремился Брон, обнаружилось ещё четыре арбалета, десяток луков, запас стрел и болтов, пяток коротких копий и полдюжины дубин, окованных железом. Вместе с остальным оружием получался некислый арсенал… Но что с ним делать? Отложить до лучших времён или превратить в деньги?
Я вытащил из нашей телеги те самострелы, которые достались от предыдущей шайки, и положил их в общую кучу. Марк, увидев это, цокнул языком:
— Полагаю, ты даже не слышал, что простолюдинам строжайше запрещено касаться луков и арбалетов без высочайшего разрешения?
— Слышал, конечно. Думаю, сегодня мы можем пойти на маленькое нарушение закона…
Разведчик хмыкнул, но больше ничего не сказал. В сравнении с колдовством без печати, любое другое нарушение закона действительно казалось сущей мелочью.
Я осмотрел весь арсенал и отобрал самые достойные экземпляры: три арбалета, семь луков, тетивы и боеприпасы к ним, а также копья и дубины, обитые железом.
— Собери всё это, — я обратился к Фольки, — замотай в тряпьё и спрячь в лесу. Остальное разложи между телами…
Таскать с собой стрелковое оружие, похоже, не имело никакого смысла. Мало того что его применение сопряжено с большим риском, так даже просто возить в телеге самострелы слишком опасно — вдруг кто-нибудь увидит? Не стоило вообще брать их с собой…
Так что пусть луки и арбалеты пока полежат в лесу. Жаль, конечно, оставлять такое «богатство», но я смогу вернуться за ними, когда понадобится.
— Зачем? — спросил северянин, услышав моё распоряжение.
— Затем, чтобы графские люди поверили, что это бандиты, а не простые путники, которых мы прирезали ради награды… И да, — добавил я. — Можешь заменить то копьё, которое я тебе дал, на одно из трофейных.
— Не хочу, — с некоторым смущением ответил Фольки. — Оставлю пока это… Оно приносит мне удачу в пути.
— Да? И как ты это понял?
— Почувствовал.
Северянин был совершенно серьёзен, и я не стал настаивать. Пусть сражается тем, чем хочет.
Разобравшись с оружием, мы погрузили вещи и Риту, которая так и не пришла в сознание, на телегу, а затем двинулись дальше. За нашими спинами осталась настоящая гора из трупов, однако никаких угрызений совести ни я, ни мои спутники не испытывали. Даже Фольки быстро перестал скорбеть, понимая, что если бы мы не убили бандитов, то они безо всякой жалости прикончили бы нас. Мысль не оригинальная, но оттого не менее верная.