Евгений опустился на корточки, найдя на краях брюк небольшие тканевые резинки, и пропустил их под каблуком ботинка, чтобы застегнуть. Подобное приспособление помогало брюкам не задираться во время проката. Евгений принялся проверять костюм на прочность и эластичность. Он приседал и выполнял другие упражнения, в то время как Тане, наконец, принесли её темно-фиолетовое платье. Она собрала волосы в высокий хвост, чтобы не помешали примерке, а затем зашла за небольшую ширму.
– Вам нужно снять бюстгальтер, – обратилась к фигуристке швея. – У платья открытая спина, поэтому мы вшили сюда чашечки.
Услышанное отвлекло Евгения, и он повернул голову к ширме.
– Я могу помочь, – предложил он, мечтательно улыбнувшись.
– Даже не вздумай! – угрожающе произнесла Таня, быстрее надевая платье с помощью швеи.
Громов засмеялся, возвращаясь к проверке костюма, и через минуту Алексеева вышла из-за ширмы, демонстрируя платье богатого темно-фиолетового цвета. У него отсутствовали рукава, но имелся высокий ворот, закрывающий почти всю шею. Поверх него были нашиты нитки жемчуга, спускающиеся подобно бусам до середины груди. Передняя часть платья была короткой и заканчивалась на пару сантиметров выше середины бедра. Громов поймал себя на странной мысли о том, что почти за пятнадцать лет его карьеры в парном катании это – первый раз, когда он обратил внимание на длину платья партнерши. Обычно он воспринимал это как должный элемент зрелищности, но сейчас по душе не пришлось.
– Татьяна, вам нравится? – несмело обратилась швея.
– Очень! – восторженно ответила Алексеева и повернулась к зеркалу. Перед Евгением предстала обнаженная до самой поясницы спина партнерши. На ней была только длинная нитка жемчуга, спускавшаяся от шеи вдоль позвоночника и заканчивающаяся там, где начиналась ткань. Задняя часть юбки была несколько длиннее передней, но, учитывая запредельную степень оголенности спины Татьяны, Громова это не успокоило. Он уверял себя, что отреагировал так просто потому, что до этого видел свою партнершу в достаточно закрытой одежде, а теперь большая часть её красивого тела была выставлена напоказ.
Таня чувствовала себя стесненной в открытом платье. Наряды парниц и одиночниц редко отличались скромностью, в отличие от костюмов девушек из танцев на льду, которым были дозволены достаточно длинные юбки. Но сейчас Тане казалось, что в зеркале она видит не себя, а какую-то другую, очень красивую и уверенную в себе девушку. Хотелось, чтобы наряд понравился и партнеру, но тот смотрел с неприкрытым недовольством.