Код 5320 (Ростова) - страница 110

У троих оставшихся в сознании были зафиксированы ментальные повреждения разной степени тяжести, которые приписали травматичной ситуации. И дело закрыли, потому что псионическая травма Джаи была описана как “неизвестной этиологии”, физические травмы всех четверых определены как последствия попыток выбраться из рассыпающихся руин.

Великая Алхимия и Хель, будь они неладны!

К делу, кроме изображений травм, выписок и снимков дрожащих незадачливых приключенцев, приложены их фотографии, видимо, из социальных сетей и личных архивов, и там они все четверо, и они улыбаются.

Джая, высокая, темноволосая, смуглая и темноглазая, “типичная тайренка”.

Некто Аркада Лави,такая же темненькая, но намного более тонкая и плоская.

И двое парней, которых я знаю, хотя мне странно видеть их без седины и шрамов. Я видел их такими юными только на архивных съемках и снимках, которые они оба предпочитают никому не показывать.

Гаррет Кольбейн, только что типированный как 1-1, буквально за несколько дней до злополучного путешествия.

И Амайрил Артенарэ.

Еще не было его знаменитого боя на крейсере “Стремительный”, когда он впервые заставил телепатов Альянса, своих коллег работать не вразнобой с отдельными секторами псионического генератора, а вместе, в слиянии, которое считалось презренным уделом Имперских телепатов - расы квиззаров, не способных на работу с техническими усилителями.

Еще не было личного имени “Эрендел”, “первый среди равных”, которое он получил именно за это.

Еще не было взрыва на мостике того самого “Стремительного”, хоть и уже десятки раз перестроенного к тому моменту, более полувека спустя. Взрыва, который положил конец его военной карьере.

Еще не было дочери, и двух сыновей, и его огромного влияния на Альянс.

Но было вот это.

И я ужасно, совершенно не хочу знать, что там у них случилось, и которым строчкам в освидетельствованиях можно верить, а которым нет.

Какого демона, отец? Какого демона, Старик?

И насколько все плохо, что вы не сочли нужным ни полслова сказать благодарным потомкам о любимой подруге юности Джае Эффенджи, и заодно об Аркаде Лави?

Меня почти трясет, я чувствую напряжение и ломоту буквально в каждой клетке, и мысли беспомощно крутятся по кругу.

Я прекрасно и в деталях представляю, что мне нужно бы сделать: скопировать отчеты, все смежные файлы, поискать, если что-то по записям в хранилищах улик. Запросить визит в больницу к Джае и, насколько это возможно, попытаться самому сделать то, что нужно было сделать больше сотни лет назад, проверив ее сознание на следы влияния двух конкретных 1-1, которых я знаю слишком хорошо.