Не знаю, каким образом, но мне удалось успеть вскочить и избежать участи быть заваленным кирпичами. И только для того, чтобы нос к клюву встретится с гигантским грифом. Эта птица сильно отличалась от того гиганта, с которым разобрался Маркус.
От этой твари так же несло холодом, как и от Мивара. Опять эта долбанная духовная энергия. И эта энергия была сейчас направлена против меня. Я вновь ощутил давление, сравнимое с тем, как на меня давили Маркус со своими помощниками, ломая те преграды. Но сейчас моя защита была уже куда крепче и смогла легко выдержать эту атаку.
Гриф, что-то прокурлыкал и повернул свою уродливую голову, словно стараясь получше разглядеть меня. Он ещё что-то чирикнул и давление вновь появилось. И вновь я смог спокойно, с этим справиться. Грифа подобное положение вещей явно не устраивало. Он раскинул все четыре лапы, ощетинившись своими прелестными ноготками, и принялся что-то быстро курлыкать. Вот же голубь переросток. Голубь, который способен своим клювом забить любого слона.
И вновь давление навалилось на меня. Но на это раз я не собирался просто так стоять и ждать, пока гриф поймёт, что меня подобным не пронять. Меч всё ещё оставался при мне, поэтому я недолго думая бросился на птицу, надеясь повредить ей ногу. В таком случае я смогу легко убежать.
Мой расчёт оказался верен и гриф не успел вовремя отреагировать, продолжая курлыкать себе под нос. Удар пришёлся прямо по ноге, укрытой жёсткими перьями и не причинил грифу вообще никаких неудобств. Думаю, что у него даже нигде не зачесалось. Зато это оторвало птицу от курлыканья и я получил мощный удар в грудь чудовищным клювом.
От этого удара я снова отлетел в развалины, хотя по всем прикидкам должен уже биться в предсмертных конвульсиях, насаженный на клюв грифа.
Но случилось чудо, а я и не верил, что моя одежда реально сможет помочь. Но она взяла и спасла меня, от участи быть проткнутым этим клювом. Правда, от ушибов и других повреждений, вызванных падением, она была бесполезна, что я тут же ощутил на полную катушку.
Я только начинал подниматься, когда в считанных сантиметрах перед моим лицом опустилась лапа грифа, также оснащённая мощными когтями, а вместе с лапой накатила новая волна холода и обрушилось давление. Тварь продолжала курлыкать. Вот только она по-прежнему не могла ничего со мной сделать. Зато она отлично подставилась, с такого ракурса я прекрасно видел, как растут перья и меч смог найти себе дорогу через бронированное оперение к птичьей плоти.
По рукам побежала горячая кровь, а курлыканье сменилось яростным криком боли.