Из-за постоянного нервного напряжения у меня начались проблемы с учебой. Учила до посинения, но ничего не могла запомнить и делала ошибку за ошибкой. Ревела по ночам над дневником, в котором теперь красовались не только четверки и пятерки, но и менее приятные оценки. И это всего за несколько месяцев до выпускного!
Учителя тоже были мной недовольны, и каждый считал своим долгом высказать мне это в лицо. Сообщить со скорбным видом, что я их разочаровала, что они думали будто я надежная ученица, а оказалось, что это не так.
Всего за пару недель некогда любимая школа превратилась в самый настоящий ад.
…А всему виной сводный гад, который влез на мою территорию как бешеный носорог и разворотил все к чертям собачьим. Он стягивал на себя все внимание, заводил толпу, манипулировал. У него была такая энергетика, что хлыстом проходилась по нервам, заставляя трепетать. Они смотрели ему в рот и едва ли не писались от восторга. Он скажет прыгать — они прыгают, скажет фас — они бросаются…совсем как я раньше. Будто отражение в кривом зеркале.
За рекордные сроки Макс умудрился стать своим в доску. И в спорте он первый, и в соревновании между школами решающий мяч забил, и шутки-то у него смешные, и на гитаре он играть умеет. После той проклятой вечеринки парни его боготворили, а девки ради его внимания были готовы выпрыгнуть из трусов.
Одна так точно. Меня тошнило, когда видела, как Ирка на нем виснет. Тошнило от победного взгляда, которым она водила по сторонам, тошнило от снисходительных ухмылок в мой адрес.
Проклятая ревность. Она острым шипом сидела внутри груди и нещадно впивалась в сердце, стоило только пошевелиться. Меня хватало лишь на то, чтобы спрятать ее поглубже, прикрыв равнодушием и раздражением. Пусть лучше видят, как я бешусь, чем узнают, что по ночам я реву оттого, что дышать больно, когда представляю их вместе.
Я ненавижу его с каждым днем все сильнее. Но чем дальше, тем хуже.
Мне страшно признаться самой себе, что хочу быть на месте Ирки. Хочу, чтобы это меня, а не ее он кружил при встрече, хочу прикоснуться к черным крыльям на его спине. Я не могу справиться с этим наваждением, тону в нем. Барахтаюсь, сопротивляюсь из последних сил, но все глубже опускаюсь на дно.
Очередное «прекрасное» утро началось с того, что стоило мне только перешагнуть порог школы, как зазвучали смешки.
Ну что опять?
Вроде знаю, что все у меня в порядке, но, когда толпа начинает насмехаться, невольно просыпаются сомнения. Вдруг колготки порвались? Пятно на юбке? Птица на голову на гадила? Стоило огромных трудов удержаться и не начать поправлять волосы, ощупывать свою одежду в поисках огрехов.