Как результат к возвращению мужчин мы трое успели известись. В гостиной стоял густой аромат лекарств. И от напряжения, казалось, искрило.
Папа вышел из спальни на минуту позже Марата. Словно забыл, где в доме находится телевизор, он сразу прошёл в кухню. Стукнул дверцей бара, зазвенел бокалами. Не дожидаясь маминой помощи, начал что-то нарезать на разделочной доске.
Однако больше всего меня удивило не это. Вместо домашней униформы из растянутой майки и трико на отце красовались рубашка и брюки. И даже разношенные тапки сменились свежими чистыми носками.
До Абашева папа, конечно, недотягивал. Но я не помнила, чтобы он так оживлялся, когда к нам в гости приходил Роберт.
Дальше все напоминало один старый советский фильм, в котором переселившийся из деревни в город старик-отец ходил со своими сыновьями свататься к соседке*. Разница была лишь в том, что обязанности отца жениха выполнил мой собственный папа.
Вначале он спросил у мамы, есть ли у той возражения по поводу свадьбы. Вопросительно кивнул бабушке. И когда она махнула на него рукой, чуть не задушил меня в объятиях.
– Дочка, наше благословение с тобой. Мы за тебя очень рады. Жених у тебя что надо. Живите мирно, будьте счастливы.
Реальность, к которой я привыкла, изменилась до неузнаваемости. Вместо традиционных упреков звучали поздравления. Вместо осуждающих взглядов вся семья смотрела на меня с восторгом. Самым удачным в этот момент было бы упасть в обморок. Выключить сегодняшний неожиданный праздник, пока всерьез не поверила, что так возможно.
Но Марат снова держал крепко. Количество закусок на столе росло. А благословения теперь звучали не только от папы.
* * *
Когда мы выбрались от родителей, на небе уже красовалась луна. Пробившиеся сквозь густые питерские облака звезды сияли ярче обычного. А я так и не пришла в себя.
Словно специально добивался такого эффекта, Марат ничем не помогал. Уложив дочку в люльку на заднем сиденье машины, он набросил на мои плечи свое пальто и заставил задержаться на улице.
– Ты как, маленькая?
Я полдня не знала, как вдохнуть, как выдохнуть. Нож с вилкой постоянно путала. Этот аферист еще спрашивал, как я.
– Абашев, ты, когда в следующий раз жениться решишь, предупреждай свою избранницу заранее. Так? Двадцать первый век на дворе. Вначале предложение, потом благословение. Не путай больше!
В пальто было тепло, но у меня начали стучать зубы. Ума не приложу, как смогла произнести фразу до конца не запнувшись.
– Да я больше и не собираюсь. Меня ты вполне устраиваешь.
Гад растянул губы в улыбке. Красивый! Глаз не отвести. И такой же хитрый.