в
моем доме его фотки? Я, между прочим, суеверный. Да и вообще… Так-то она моя жена, пусть и фиктивная.
— Оставайся сколько хочешь. Ты мне реально не помешаешь.
Ну а что я еще должен сказать?
Юна оборачивается на меня: щечки чуть порозовели, глаза блестят.
— Вы такой хороший. Я, — кивает на мою грудь, — вроде как вас покалечила. Дважды. А вы вот…
— Так ты не специально же. (Продолжай).
— Конечно, нет. Но все равно, — наклоняется и вынимает из сумки очередную побрякушку. — Еще раз огромное спасибо, Илья Романович.
— Давай только договоримся без вот этого всего, ладно? — бросаю чуть раздраженно. — Ну, без «Романович» и этого «Вы». Мы же вроде как женаты.
— Не знаю… как-то неудобно. Вы меня прилично старше и вообще…
Что это шуршит?
Вы слышите? Слышите этот звук?!
Это сыплется песок из моей задницы, прямо на мой, мать его, дорогой паркет!
— Мне всего лишь тридцать три, — кисну.
— Да? Когда гладко выбриты вы выглядите даже моложе.
Ну, спасибо и на том, добрая девочка.
— В общем, ты распололагайся тут, будь как дома. А мне поработать надо. Ключ в выдвижном ящике у входной двери. Приходи-уходи когда захочешь. На меня внимания не обращай.
— Еще раз огромное вам спасибо. За все, — неожиданно подрывается и бросается мне на шею. — Я когда ехала сюда, мне все говорили, что здесь, в Москве, насквозь все фальшивые, используют друг друга. Никто ничего не делает просто так. А вы вот мне помогаете! И ничего ведь не требуете взамен.
— Ну, ты мне тоже помогла, вроде как, — охренев, аккуратно обнимаю ее талию, и чувствую, что под топиком у нее нет белья.
Ее соски. Они трутся прямо о мою голую грудь.
Неожиданно Ю поднимет на меня распахнутый взгляд в котором читается некое замешательство.
Прости, милая, да, у меня привстал. Я же здоровый мужик, в конце концов.
Она, покраснев, резко от меня отстраняется и тут же начинает суетиться, перетаскивая свои баулы с места на место. Волнуется.
Я не хотел ее смущать, но что естественно… Заодно теперь точно знает, что не такой уж я и дряхлый.
— А я вот тут работу, по-моему, нашла, — быстро причитает она, даже не оборачиваясь в мою сторону. Но я вижу в зеркальном отражении дверцы шкафа, что щеки ее до сих пор пунцовые. — График удобный и зарплата, вроде бы, нормальная.
— И что за работа?
— Официантка в гриль-баре, — пожимает плечиком, от чего сползает тонкая бретелька шелкового топика. Борюсь с неконтролируемым желанием подорваться, подцепить лямку зубами и вернуть ту на законное место. Или наоборот, опустить еще ниже… — Я же студентка, куда меня еще возьмут. Хоть так, я рада. Не в моем положении привередничать.