Давление, вызванное неопределенностью, было так велико, что я искал все возможные способы получить ответ; я даже ходил увидеть, улыбнется ли мне удача, обращаясь к загадкам доньи Сильвии, но результаты всегда были неясными и так и не прояснили сомнений. Зная о моем разочаровании, однажды она подсказала обсудить проблему с доном Габинито, и что, возможно, он согласится помочь мне.
С тех пор как я узнал о двойной личности дона Мельчора, я уже никогда не мог относиться к дону Габинито так же, как прежде. Раньше я просто разговаривал с ним, полагая, что он немного сумасшедший; я приучился не принимать его всерьез; но позже страх и уважение, которые я испытывал к дону Мельчору, автоматически распространились и на дона Габинито, хотя он продолжал относиться ко мне так же, как и всегда.
Я нашел дона Габинито на заднем дворике, где он кормил кур. Я объяснил ему свою дилемму; он внимательно выслушал меня и предложил поговорить на эту тему с «Чоном», как он называл дона Мельчора. Он сказал это вполне естественно, как будто речь шла о другом человеке. Даже зная, что они были одинаковы, я должен был признать, что разница между ними была настолько велика, что у меня не было никаких сомнений в том, что на самом деле они были двумя разными людьми.
Мне показалось странным говорить на подобные темы с доном Мельчором, так как он не терпел подобных консультаций, но я последовал совету и, когда представился случай, рассказал о своих внутренних конфликтах. Я отметил, что хотел бы знать о будущем. Он посмотрел на меня с серьезным видом и с драматичной интонацией в голосе сказал, что «в вопросах такого рода только оракул времени может открыть истину».
Я не знал, что сказать, так как понятия не имел, о чем он говорит. Я не знал, что они привыкли советоваться с оракулом. Я вопросительно посмотрел на дона Мельчора, ожидая объяснений. Когда я понял, что он не собирается объяснять, о чем идет речь, я спросил его, но обычным резким тоном он ответил, что мы поговорим об этом в другой раз. Я не настаивал, я уже привык к его жестким и прямым манерам.
Вскоре после этого в своем доме в Веракрусе он предупредил, что я должен быть наготове, потому что на следующее утро мы отправляемся в путешествие, и что я должен собрать провизию и воду, потому что путешествие может продлиться несколько дней.
Мы выехали на рассвете и пошли по лесу на юге штата. Шагая, мы пересекали равнины и горы; жара и влажность были невыносимы; нам приходилось идти через болота, полные комаров, и переходить вброд реки, меня преследовал страх перед крокодилами. Продвигаясь таким образом, мы достигли того, что я считал штатом Табаско.