Я уже описывал в предыдущей работе мою встречу с этими людьми и влияние, которое на меня это оказало. С их помощью, и особенно с помощью моего учителя доньи Сильвии Магдалены и моего бенефактора дона Мельчора Рамоса, я смог разрушить все свои ограничения и окунуться в мечту магов.
Для меня они стали родителями, которых у меня никогда не было, и, может быть, даже намного больше этого. Безусловная поддержка, которую я получил от них и их партнеров, помогла мне преодолеть препятствия, которые были на моем пути, превратить себя из гневного существа в воина, которым я сейчас являюсь. Даже сегодня я чувствую эффект от их присутствия в моей жизни.
Я помню случай, когда дон Мельчор, согласно полученным им знакам, отправил меня в путешествие назад во времени, чтобы распутать то, что он называл моими «страхами и паранойями». Он сказал: «Непереваренные эмоции – это то, что мешает воину свободно летать».
Маги назвали эту исцеляющую работу «процессом отслеживания шагов». Это тип активного перепросмотра, при котором человек физически возвращается к местам и моментам своей жизни, пытаясь устранить нанесенные ему повреждения и вернуть свою энергию.
Для некоторых, как и в моем случае, это был трудный процесс самопознания, поскольку, когда человек отрицает свое происхождение, его затягивает в вечный вихрь непереваренных эмоций, и он становится неблагодарным по отношению к другим, к жизни и к самому себе; в результате он никогда ничего не достигнет. По этой причине воинам крайне необходимо прояснить этот аспект в своей жизни.
Чтобы выполнить это требование – отправиться в путешествие назад во времени – я начал с изучения своего происхождения. Отслеживание своих шагов перенесло меня к событиям моего детства, когда я все еще жил со своей приемной семьей по другую сторону границы.
Я очень хорошо помню свой побег, когда мне было всего лишь десять лет. Невыносимо враждебное отношение, жертвой которого я стал, пока жил со своими приемными родителями, заставило меня сбежать из дома. В один из дней я просто исчез; я ушел с мыслью никогда не возвращаться и честно верил в это тогда, но, как я выучил потом: невозможно убежать от самого себя.
Я помню, что в то время мы жили в приграничном городе в Аризоне. Мой отчим был сотрудником иммиграционной службы и был пьян большую часть времени. Они сказали мне, что он спас меня от верной смерти; он сказал, что нашел меня плачущим в руках моей мертвой матери; однако во время одного из приступов пьянства он признался, что сам застрелил ее. Это был еще один случай смерти индейца-иммигранта в пустыне.