Из Парижа, значит…
— Я еще горошек не доела.
— Что?
— Ты слышал, Ксай. Но если ужин окончен, то я лучше останусь и помогу твоей матери с уборкой и посудой, вместо того, чтобы сидеть с тобой в спальне.
Ксай с шумом втянул в себя воздух через нос. Я думала, сейчас он взорвется, но он все-таки взял себя в руки и снова стал тем сдержанным мужчиной, которого я знала.
Или мне казалось, что я знаю.
— Хорошо, — процедил он. — Я буду наверху. Спасибо за ужин, мама.
Чеканя шаг, он покинул столовую. А Элис Лоусон тут же расплакалась.
— Ты знала, что так будет, когда разрешила Лорен остаться, — сказал мистер Лоусон, тоже поднимаясь из-за стола.
— Они же наши дети, Гарри! Почему все должно быть так сложно?!
Отец Ксая только развел руками. Взялся за тарелку, но та зазвенела у него в руках. Словно испугавшись этого звона, он отставил тарелку в сторону и оглядел стол, в поисках того, что можно отнести на кухню, не опасаясь того, что посуда выпрыгнет из его дрожащих рук и разобьется.
Я перехватила его ладонь и посмотрела в глаза.
— Оставьте, мистер Лоусон. Я все сделаю.
Мистер Лоусон кивнул и, поблагодарив меня, вышел из комнаты. Я стала убирать со стола, когда услышала:
— Ты ведь ничего не знаешь, правда?
Я с трудом услышала ее голос. Посмотрела на Элис, которая разом постарела лет на десять, из красивой женщины превратившись в сгорбленную старуху.
— Не знаю. Вы расскажете мне?
Она покачала головой, глядя немигающими глазами куда-то в сторону.
— Нет.
— Но почему? Элис, я имею право знать правду. В конце концов, я собираюсь выйти за Ксандера замуж.
— Нет, Натали… Я не смогу рассказать тебе всего, не потому что не хочу этого делать… Просто даже я не знаю всей правды. Когда-то она пыталась рассказать мне, что он делал с ней, но я не поверила… Когда-то давно я не захотела ее слушать, а теперь… Теперь расхлебываю.
Она поднялась и достала из кармана визитку какого-то мотеля. Протянула мне.
— Лорен остановилась здесь, в номере «38». Иди и узнай правду прежде, чем свяжешь свою жизнь с моим сыном.
Я все-таки сорвала с себя чертов свитер. Сразу же, как выбежала из дома. Подхватила за края и стянула через голову, стоя на пороге черного входа, ведущего из кухни на задний двор. Через него сегодня этот дом покинула Лорен, а я словно мчалась следом.
Я рвано и глубоко дышала. Мне отчаянно не хватало воздуха. Ощущение кома в горле не проходило, а в висках пульсировала боль.
Да и пятка снова разболелась, но лекарство было у Ксая. Почему он хранил мои обезболивающие таблетки у себя? Почему не отдал мне? И почему все-таки я сегодня проспала шесть часов в машине после того, как выпила эту таблетку?