— Это моя вина, мастер Пенгфей! Я не объяснила наши правила и положила слишком много еды! Накажите лучше меня!
— Наказание коснётся и тебя, — с готовностью согласился «сверчок». — Но неповиновение — гораздо более серьёзное нарушение. За него наказание…
— Ладно, ладно! — я миролюбиво подняла ладони. — Хочешь, чтобы доела — доем.
Взяв палочки, демонстративно щёлкнула ими в воздухе, потянулась к миске, и, извернувшись, опрокинула её содержимое прямо под ноги монаху.
— Упс… — сокрушённо вздохнула. — За неловкость тоже наказываете? А за дыхание?
По рядам пронёсся звук, будто все одновременно выдохнули и… тихое хрюканье, как если бы кто-то пытался подавить смех, но ему это не удавалось — не иначе Вэй. А лицо «сверчка» словно окаменело. Не сводя с меня немигающего выгляда, он повелительно произнёс:
— Собери это.
— Для чего? — подозрительно прищурилась я. — Чтобы потом съесть? Нет.
— Собери, — голос монаха снизился ещё на пол тона, став похожим на шипение змеи.
— Позволь мне, мастер Пенгфей, — снова вмешалась Киу. — Это всё — моя вина.
— Ничего подобного, — фыркнула я. — Откуда тебе знать, сколько я ем? Хорошо, соберу, так и быть, — и, вскинув глаза на монаха, предупредила:
— Но только попробуй потом сказать, чтобы я это съела!
Снова приглушённое хрюканье. И мастер Пенгфей вскинул голову, будто радуясь возможности сорвать злость на ком-то ещё:
— Кому это кажется смешным?
Подхватив вторую чашечку и наклонившись к высыпанному рису, я, не удержавшись, подняла голову — неужели у хрюкающего хватит глупости назваться? Хватило… И им действительно оказался Вэй. Поднявшись со своего места, он почтительно сложил перед собой кисти рук, как недавно делала Киу, и склонил голову. Но я успела заметить дрожавшие в сдерживаемой улыбке уголки губ. Заметил это и мастер Пенгфей.
— Ты тоже будешь наказан, — грозно нахмурился он.
— Да что за произвол, в конце концов! — возмутилась я, поспешно собрала рис и встала. — И после этого называешь себя учителем? Вместо того, чтобы всё объяснить — вообще-то, я в вашей реальности недавно — начал давить меня авторитетом, а теперь ещё и наказываешь всех подряд! И за что?
— Не говори ничего… — тихо простонала Киу. — Это — непочтение к учителю, карается очень сурово…
— Почтение? — хмыкнула я. — Пусть «учитель» сначала его заслужит. Одно звание не даёт на него права автоматически, — и, качнув миской с рисом, между прочим добавила, — пойду выброшу.
Я уже направилась к выходу, стараясь не обращать внимания на ошарашенные взгляды адептов, когда за спиной раздался негромкий голос: