— Может, тебе коньячку накапать?
— Нет, я вчера капала, голова болит.
Маша чешет затылок, карандаш все еще точит в волосах, весь письменный стол завален учебниками и бумагами. Меня иногда Машкино рвение к наукам пугает.
— Дай воды.
Она быстро убегает в ванную, возвращается со стаканом, жадно пью, хочу еще.
— Так, ну, рассказывай. Возвращение, конечно, было триумфальным, не ожидала. И да, ты проиграла, если что. Вся твоя самостоятельность накрылась, никчемное ты мое существо.
Машка гладит меня по голове, как непутевого ребенка. Но я не такая, просто так вышло.
— Я влюбилась.
— За три недели? Сильно.
— Маша, вот я посмотрю, как ты когда-нибудь влюбишься и потеряешь голову.
— Сомневаюсь.
— Мы познакомились в ту пятницу.
— А-а-а-а-а-а, это в корне все меняет, но после минета под столом папа решил, что этой любви не бывать?
— Маша!
— Ладно, ладно, молчу.
Смотрю на сестренку, вот такая милая, словно ангелочек, а как откроет рот, так прибить хочется за ее шуточки и подколы.
— Он такой невероятный, такой классный, сильный, уверенный.
— Зовут-то как этого идеального мужчину?
— Рома.
— О, Рома, Рома, Роман, мужчина всей моей жизни. Так, а папа каким боком? Почему мне все вытягивать из тебя надо?
— Роман Вершинин, у него своя строительная компания, но папа, ну ты знаешь его, решил скупить почти все такие фирмы, объединить в холдинг. Подмять под себя все и всех, это так в его духе.
— Да, есть такое, я читала бумаги. Там проект — закачаешься: новые микрорайоны, социальные объекты…
— Маша! Мы сейчас не о проектах, а о том, что он ломает людей, не видит ничего, кроме денег и выгоды, а есть еще нормальные человеческие эмоции и отношения. Есть люди, которые не хотят продавать то, что создавали годами, во что вложены силы.
— Папа уговорит, а не уговорит, так заставит.
— Вот это ключевое слово «заставит». Он и меня заставит выйти замуж за Прохорова, а я люблю Романа. А он думает, что я его предала, что специально была с ним, господи, как все сложно-то. Я наврала ему, скрыв свою фамилию, он знал только мамину девичью.
— Так, подожди, я из твоей сбивчивой речи начинаю что-то понимать. Ты познакомилась с мужчиной, вы были вместе, ты стала его секретаршей, а тут явился папа. Интересно, с каких это пор он сам ходит по таким делам?
— Ты еще самого интересного не знаешь: та дамочка в ресторане, что была с ним — она, оказывается, бывшая любовница отца моего Вершинина.
Машка замерла, округлила глаза.
— Вот и я также смотрела на них. А вчера Рома держал ее за руки, я сама лично видела. Но потом он рассказал, что эта сучка была любовницей его отца, давно.