Жадно пью воду из графина, стук каблуков, снова кто-то входит, не спросив разрешения, женские возгласы.
— Ржевский, ты сука такая паскудная! Тебя ни на день нельзя оставить одного, тянешь к себе в кровать каждую шавку. Как это называется?
Ирина? А вот это еще одна неожиданность.
— Это кто тут шавка? Максим! Кто эта странная женщина? Ты себя в зеркало видела?
— Женщина? Это кто мне такое говорит? Мымра крашеная.
— Так, девочки, успокойтесь.
— Это я сейчас тебя успокою, мало не покажется. Ты кто такая? И какого хрена делаешь утром у моего мужика в спальне?
Ого, Иринка меня удивляет, никогда не слышал от нее таких слов и приказного тона.
— Твоего мужика? Максим постарайся все объяснить.
— Какой он тебе Максим? Я спрашиваю, кто ты такая?
— Я его девушка и я беременна.
— Катя, у тебя есть муж, ты не можешь быть моей девушкой.
— Беременная? Муж? Вот же шлюха какая. У нее муж, а она раздвигает ноги перед чужим мужиком, тебе своего мало?
— Ирочка, она раздвигала до тебя, мы еще не встретились тогда.
Ирочка? А Ржевский на задние лапки-то приседает рядом со своей Ирочкой. Чувствую скоро конец его свободе и разгульной жизни.
— Просто раздвигала? Как ты можешь так говорить? Я думала, у нас чувства!
— Катя, да какие чувства?
Сейчас будут слезы.
Но мне хочется смеяться в голос, словно юмористический радиоспектакль слушаю. Умываюсь прямо на кухне, заправляю кофе машину, достаю холодную минералку из холодильника. В спальне все еще скандал, надо спасать друга и решать свои проблемы.
Иду туда, расстегивая несколько пуговиц рубашки, несу Ржевскому минералки. Мне, конечно, противна сама мысль моих дальнейших действий, но надо отвлечь дамочек.
— Дорогой, я принес тебе водички смочить горлышко.
Три пары глаз смотрят на меня, а я сажусь на кровать рядом с Максом, протягиваю бутылку, приглаживаю его растрепанные волосы. Ржевский в еще большем шоке, чем его девицы.
— Рома? Что происходит? — Ира показывает на нас пальцем.
— Это была страсть.
— Какая страсть? — Ржевский забывает о минералке, смотрит на меня совершенно чумным взглядом.
— Как ты ничего не помнишь? Я сам не ожидал, но так уж вышло.
— Как вышло? — Макс двигается от меня дальше, осматривая на себе одежду и смятые простыни.
— Так бывает, Макс, это просто надо принять.
Самого сейчас разорвет от смеха, голова трещит, во рту погано, это на меня так пагубно влияет жених Орешкиной, хотя мы незнакомы лично.
— Фу, господи, как мерзко, — Катя морщит носик, мнет в руках перчатки. — Ржевский, я думала, ты мужик, ну ладно — бабник, но не это все. А если бы я реально была беременна от тебя? Подумать страшно.