— Но…но папа…
Меня трясет от возмущения и обиды. Все притихли, я не знаю, что вообще думает Федор и почему его все устраивает, но я не намерена мириться со всем, что сказал папа.
— Никаких но.
— Нет уж, я скажу.
— Дарья, предупреждаю, ты можешь пожалеть о сказанном, но слова будет уже не вернуть.
Смотрю в холодные глаза отца, высокий, крепкий, слегка похудел за то время, что я его не видела. Строгий костюм, прямая спина, поджатые губы, седина в висках. Совсем недавно я его видела другим, он смотрел на женщину влюбленными глазами, мне не показалось это.
— Та женщина, кто она?
— О чем ты?
Он понял, но сделал вид, что не расслышал вопрос.
— В ресторане, блондинка с голубыми глазами, милая такая. Ты держал ее за руку, там с ней ты был другим.
Отец молчит, лишь плотнее сжимает челюсти, отчего белеют скулы. Вижу краем глаза, как Машка морщит нос и опускает голову.
— А Мария вздумала играть в сыщика? Вот в Вене и поиграешь, там как раз запутанный контракт.
— Ты не ответил.
— Я и не обязан отвечать перед своими детьми. Это моя личная жизнь. А ты могла попасть в беду, с тобой могло случиться все что угодно. Ты говоришь, что ты взрослая, но не понимаешь элементарных вещей.
— У меня тоже есть личная жизнь и отказываться от нее по твоей прихоти я не буду.
Сказала это — и словно камень упал с души. Смелая стала, сама себе удивляюсь. Отец смотрит, чуть прищурив глаза, оценивая меня, словно он на переговорах с партнерами, а не родная дочь перед ним.
— Я не намерена жить по твоим правилам и приказам, я не выйду замуж за Федора, потому что так хочется тебе и вы с его отцом все решили. Я двадцать два года только и делаю, что пытаюсь угодить и заслужить похвалу, как дрессированная собачка. Но у меня есть свои желания, чувства, мечты, — по щекам текут слезы, обжигая кожу. — Мне так больно и обидно, что ты совсем не видишь, как плохо мне. Я вдохнула полной грудью, только выбравшись из этого дома. Я наконец самостоятельно принимала решения, да, порой глупые и неверные, но это были мои решения. Я встретила мужчину, которого полюбила, который любит меня.
— Это все лишь иллюзия, ты очень скоро поймешь это.
Голос отца слегка дрогнул, взгляд смягчился.
— Нет, папа, это не иллюзия. Да, пусть это будут и так, пусть мне будет больно потом, но я сейчас сделаю это, я буду с ним, хочешь ты того или нет.
— Этому не бывать. Я не позволю своей дочери совершить ошибку.
— А ты знаешь, что та женщина — ее ведь Люба зовут, да? — она была любовницей отца Вершинина Романа. Ты знал это?
Иду ва-банк, задаю вопрос, который не дает покоя, вытираю слезы, Федор мнется рядом и ничего не понимает, вся его напыщенная храбрость лопнула как мыльный пузырь. Зачем только приехал?