В начале июня, заехав ненадолго к родителям мужа, увидевшись и тотчас попрощавшись с маленьким сыном, Истомины расстались на долгих три месяца. Сергей отправился в Северную Пальмиру, где его ждали неотложные дела, а Эльза, пробыв в Столице буквально несколько дней, выехала с театром на гастроли.
* * *
Танцу Эльзы зал Театра Оперы и Балета Города у Моря рукоплескал стоя!
Она еще никогда не имела подобного успеха!
Это был её триумф и её день!
А потому, когда уже поздним вечером кто-то из фанатов балета, приглашенных в её гримерку, предложил отпраздновать успех в загородном доме танцовщика местного театра, Эльза возражать не стала.
Ну и в самом деле, что тут такого?! Ведь пригласили не только её, а почти всю труппу! Банкет по случаю успешного выступления — событие естественное и закономерное.
* * *
Душная июньская ночь, головокружение от успеха и выпитого шампанского, комплименты её таланту, изысканные и ненавязчивые ухаживания хозяина загородного дома, желание испытать еще что-то столь же необычное, как сегодняшний танец, привели к закономерному финалу…
… Эльза проснулась в чужом доме, в чужой спальне, рядом с чужим мужчиной.
Быстро одевшись, мечтая только о том, чтобы ей никто не встретился в это раннее утро, Эльза выбежала за ворота дома.
Навстречу ей спешил куда-то местный житель.
— Вы не подскажете, где здесь остановка автобуса? — спросила у пожилого мужчины. — Мне нужно в Город у Моря.
— Автобус будет только в девять, — пояснил «абориген», — зато через двадцать минут пройдет электричка.
— А как добраться до станции?
— Ну так пошли, — пожал плечами мужчина. — Я как раз туда направляюсь, — быстро зашагал вперед, бросив через плечо: — Не отставай, а то опоздаем.
* * *
В гостиничном номере было пусто.
Эльза подумала, что, скорее всего балерина, с которой она делила номер, осталась на даче. Вчера она краем глаза успела заметить, как девушка недобро посматривала на неё, явно завидуя успеху.
Струи горячей воды хлестали по телу. Кожа распарилась и покраснела, но Эльза не торопилась покидать душевую кабину. Она словно хотела смыть с себя следы ночного приключения. А заодно вымыть из памяти все произошедшее. Мечтала только об одном — пусть никто ни о чем не узнает!
В труппе столичного театра, впрочем, как и везде, царили свободные нравы, но у Эльзы до сегодняшнего дня была репутация верной жены и неприступной гордячки.
Она думала о том, что скажет соседке, когда та вернется в номер, будто уехала еще вчера вечером, не желая портить коллегам отдых внезапно разыгравшейся мигренью. Вспоминала, не мог ли кто-то увидеть, как её увел в спальню хозяин дома? Пришла к выводу, что вряд ли. И решила все отрицать! Даже если танцовщик попытается обнародовать то, что случилось ночью в его владениях.