Жизнь на кончиках пальцев - Маруся Новка

Жизнь на кончиках пальцев

Верите ли вы в необычное и непредсказуемое?Верите ли в то, что иногда жизнь может выдать такое хитросплетение сюжета, что любая сказка покажется наивным лепетом?Роман, который я хочу предложить вашему вниманию, написан на стыке двух жанров: Социальной Драмы и Романа о Любви. Пожалуй, можно добавить еще и Подростковую прозу, если бы описание жизни двух девочек, будущих балерин, не было бы далеко от привычного понимания проблем детства и отрочества.У некоторых героев романа есть реальные прототипы.

Читать Жизнь на кончиках пальцев (Новка) полностью

Часть первая

Глава первая


В полупустом зале ожидания пригородного железнодорожного вокзала на деревянной скамье с покатой спинкой поздним вечером тихо о чём-то разговаривали две женщины средних лет.

Вот-вот должна была подойти пригородная электричка. Одна из женщин, взглянув на часы, поторопила товарку:

— Вставай! Пора на перрон выходить. А то будем бежать за паровозом, как в прошлый раз!

Женщины, подхватив тяжелые сумки, направились к выходу из зала ожидания.

— Эй, бабоньки, свёрток забыли! — молоденький сержант милиции, совершая ежевечерний обход подведомственной территории, каковой являлось здание железнодорожного вокзала и прилегающие к нему пути, догнал спешащих женщин и ткнул пальцем в одну из скамеек.

— Отстань, Мишка, — отмахнулась от внимательного милиционера одна из женщин, — вон уже гудит электричка! Опоздаем — будешь на бобике нас в город везти!

Сержант был её соседом. Жил с матерью вверх по улице через два дома, а потому особых расшаркиваний ему не полагалось.

— Баб Нюр, ты, что ли, — заулыбался милиционер, — не признал в темноте.

— А нечего на лампочках экономить! — огрызнулась баба Нюра.

— Ага, — согласился милиционер, — темновато будет. Вот вы свой свёрток не углядели.

— Да не наш это! — замахала руками вторая женщина.

— Не ваш? А чей же? — милиционер подошел уже вплотную. — Может, видели, кто забыл?

— Не видели! — баба Нюра завертела головой, словно тот, кто оставил свёрток мог спрятаться в углу вокзала. — Ни свёртка, ни того, кто подкинул! — поперла пышной грудью на сержанта, загородившего узкий проход. — Отойди в сторону, ирод окаянный, дай пройти!

Милиционер покраснел. Его никто не имеет права называть иродом! Особенно, при исполнении!

— Вы задержаны, гражданочки! — Мишка набычился, и баба Нюра поняла, что погорячилась, обозвав его иродом. — Будете свидетелями. Пока, — добавил сержант, — сейчас вместе посмотрим, что за свёрток, что в нём. Опись составим, как положено. Возьмём с вас показания, и, если вы ни в чем не виноваты, отпустим.

Милиционер нерушимо стоял, заложив руки за спину, как памятник у сельсовета. Увидев в щель между его телом и дверью отходящую от перрона электричку, баба Нюра со злость плюнула на грязный пол, грохнула себе под ноги сумки, в которых что-то подозрительно зазвенело:

— Где ж ты взялся на наши головы! — махнула рукой, словно смирившись с неизбежным. — Пошли, что ль! — и зашагала к скамейке, на которой все так же белел забытый кем-то свёрток.

Женщины и милиционер замерли. Прислушались. Из свёртка доносилось подозрительное попискивание.