— Спасибо — нет, — Диана выскользнула из танцкласса, забыв об обязательном книксене педагогу.
* * *
Людмила Марковна проворочалась в постели всю ночь.
Конечно, она волновалась за Диану!
Конечно, если бы девочка захотела, провела бы в её комнате сколько угодно времени!
Конечно, постаралась бы успокоить. Найти слова утешения.
Но этим холодным: «можно я пойду»; — Диана словно воздвигла стену между собой и всем остальным миром.
На следующее утро, придя в танцкласс, Людмила Марковна первым делом увидела Диану, разогревающую мышцы у станка.
О том, что у девочки была непростая ночь, свидетельствовали только покрасневшие глаза и осунувшееся, если это в принципе возможно для балерины, личико.
— Ты и ты! — Людмила указывала на девушку и юношу. — В пару! — посмотрела на Диану, сообщила: — Сегодня твоим партнером будет вот этот юноша.
— Хорошо, — кивнула девушка.
После утренних занятий в танцклассе Диана, собрав сумку, заспешила в школу.
Первым уроком была обожаемая ею история.
— Сегодня мы послушаем прекрасный ответ от Дианы Малышкиной! — радостно провозгласил педагог, улыбнувшись девочке: — Прошу к доске.
— Я не готова, — Диана смотрела на стол, не в силах поднять глаза на педагога.
— Что-то случилось? — обеспокоился историк. — Ты неважно выглядишь.
— А её подружка бросила, — хихикнула одна из учениц. Девочка была одногодкой Дианы, а потому занималась двумя классами ниже в хореографическом училище. Но о том, что Ленку Халфину вчера забрал отец, уже знали все от мала до велика! Подобные известия разлетаются молниеносно, обрастая подробностями, зачастую выдуманными, как снежный ком, катящийся с горы.
Еще несколько секунд педагог внимательно смотрел на ученицу, в лице которой не дрогнул ни один мускул.
— Садись, — разрешил, — ответишь в следующий раз. — И вызвал к доске другого ученика.
* * *
После отъезда Леночки прошло три дня.
На занятиях в танцклассе и на уроках в школе Диана вела себя, как обычно.
Что происходило в стенах её комнаты — никто не знал.
Несколько раз соседки замирали у двери, прикладывали ушки к замочной скважине, пытаясь услышать что-то. Что именно? Да хотя бы рыдания! Но в комнате стояла гробовая тишина. Словно там никого не было. Но ведь девочки сами видели, как Диана вошла несколько минут назад! И никуда не выходила!
Устав торчать в полутёмном коридоре, ученицы расходились по своим комнатам, пожимая плечами. Удивляясь черствости и жестокосердию Дианы, которая даже не всплакнула после того, как её бросила, словно ненужную вещь, лучшая и единственная подруга.
* * *
Утром четвертого дня без Леночки, Диана, уже умывшись, надев купальник и шопенку, натянув поверх гетр разношенные сапоги, завязав на талии шерстяную тонкую кофточку, укладывала в пакет пуанты, в которые переобуется уже в танцклассе. Тёплая вязаная шапка и куртка лежали на кровати, приготовленные для одевания.