Я улыбнулась ему, стараясь прогнать нервозность. Уединение с Джетро, который, однако, не касался меня даже кончиком пальца, казалось многозначительным и зловещим. Я хотела пошутить, но одновременно мне было не до шуток.
– Я к чему, – снова заговорил он уже тише. – Ты устала?
– Ни в одном глазу. Абсолютно. Совсем не устала, – замотала я головой яростнее, чем требовала ситуация, будто отрицая обвинение в убийстве, а не в усталости.
Улыбка Джетро стала еще шире:
– Хочешь куда-нибудь поехать?
– Да! – решительно кивнула я, но опять-таки ничего не добавила, не желая выторговывать физические доказательства любви.
Это «куда-нибудь» – уединенное место?
А там можно обниматься и целоваться?
А что ты хочешь за то, чтобы запустить руку мне под юбку?
Если поиграешь с моими грудями, с меня тортик!
Я прикусила губу, чтобы прямо тут не предложить качественной выпечки в обмен на интимные ласки.
Джетро пристально смотрел на меня, прищурившись. Суставы пальцев, сжимавших руль, побелели.
– Поехали? – спросил он хриплым надтреснутым голосом.
Сдерживая трепет, я кивнула и прошептала:
– Давай.
Он, нахмурясь, смотрел на мои губы, и взгляд становился заметно горячее. Я, не дыша, глядела на Джетро. Воздух вокруг нас загустел, стал плотным от несказанных слов.
Но Джетро с силой шумно выдохнул и отвел глаза. Скрипнув зубами, он завел мотор.
Ехали мы молча. Довольно долго в кабине царило мертвое молчание, которое, будучи для нас состоянием неестественным, только усугубляло напряжение. Несмотря на неохоту острить, во мне нарастало желание разрядить обстановку, и вскоре я уже не могла сдерживаться.
Поэтому я сказала:
– Тук-тук.
Джетро покосился на меня и сразу перевел взгляд на темную дорогу:
– Кто там?
– Почтальон.
– Какой почтальон?
– Который принесет тебе поцелуй, если скажешь, куда мы едем.
Лоб Джетро пошел морщинами, но спустя секунду разгладился. В свете фар смутно угадывалась его улыбка.
– Хохмы типа «тук-тук, кто там» хороши тем, что срабатывают в любой ситуации, – учительским тоном начала я. – Почтальон пожмет тебе руку, если ты мне поможешь, или принесет тебе тортик, если перестанешь вести себя как козел…
Джетро согласно кивнул, но улыбка завяла и пропала. Сбросив скорость, он включил правый поворотник.
Я вглядывалась в темноту, но, хоть убей, не видела ничего, кроме горной дороги и леса. Затем открылся поворот направо: большие кусты заслоняли узенькую грунтовку. Пикап раскачивался настолько сильно, что я держалась за дверь и подлокотник, пока мы одолевали неровную, ухабистую дорогу.
Мы мотались так минуты три, ползя со скоростью десять миль в час, барахтаясь в чернильной темноте среди угадывающихся вокруг высоченных деревьев, прежде чем Джетро произнес: