Улыбка Хэнка стала болезненной, будто он пересиливал физическую боль:
– Забавная у тебя мама.
– У-у, веселее некуда. Мы с самого детства наизусть знали эту жуткую легенду. Нам все уши прожужжали, что нужно слушаться родителей, иначе придет Ла Йорона>[6] и убьет нас, и надо слушаться маму-мексиканку, иначе она выйдет из себя и свернет нам шеи. Потом, конечно, целую вечность будет плакать и искать нас, но сперва убьет.
– Может, стоило ее послушаться? Вдруг бы подвернулся хороший парень.
Я фыркнула, хмыкнула и покачала головой:
– Нет. Она подкидывает мне кого попало.
– А ей и невдомек… – Хэнк решительно отодвинул меня от плиты и отобрал лопаточку: – Дай сюда. Иди вон помидоры нарежь.
Я уступила ему контроль над говядиной и принялась искать доску и нож.
– А откуда ты узнал, что я уже здесь?
Хэнк ответил не сразу – я даже оглянулась и посмотрела на него. Он явно тянул время.
– Хэнк!
– Я разговаривал с человеком, который тебя подвез. Он сказал, что наткнулся на тебя на горной дороге.
– О! Рейнджер Джетро с сексуальными глазами и подбородком Джорджа Клуни!
Я широко улыбнулась наконец-то отыскавшейся деревянной разделочной доске, вспомнив, как весело было флиртовать. Как жаль, что он такой красавец! Я почти не сомневалась, что, будь он менее хорош собой, я позволила бы ему меня поцеловать. А если рейнджер Джетро хорошо целуется, я, может, оставила бы ему свой номер телефона для… ах, для чего угодно!
Да, у меня уже давно ничего такого не было, и – да, настолько он соблазнителен.
Я не планировала развлекать звонящих теннессийских джентльменов, но ведь планы могут поменяться. Кроме того, мобильный по-прежнему ни черта не ловил – даже и назови я рейнджеру свой телефон, это бы ничего не дало.
– Он с тобой что, флиртовал?
– Да, он со мной флиртовал, – я приподняла бровь в ответ на резкий тон Хэнка. – И, между прочим, делал это просто мастерски. Столь виртуозный флирт нечасто встретишь в подобной глуши.
– Ну еще бы, если с каждой флиртовать, – пробормотал Хэнк, сердито шуруя лопаткой на сковородке.
Я смотрела на помрачневшего приятеля, обдумывая его слова.
– Если он флиртует с каждой, почему ты спросил, флиртовал ли он со мной?
– Потому что! – Хэнк сердито фыркнул. – Ну хорошо, не с каждой, но ему и не нужно. Он же прирожденный жулик, очаровательный прохвост. Он умеет понравиться – его сложно невзлюбить, но, если ты его снова увидишь, лучше избегай общения.
– Он жулик? – Я не удержалась от смеха.
Рейнджер Джетро отнюдь не показался мне ни жуликом, ни прохвостом, ни аферистом. В нем не было вкрадчивости или приторного заискивания, а, наоборот, чувствовалась естественная склонность выручать побагровевших потных девиц, не отломав у них при этом колесики от чемодана. Разве что пристальность взгляда, которым он одарил меня на прощание, дала понять, что мистер Красавец Парковый Рейнджер – тот еще хищник, несмотря на свою ковбойскую шляпу и замысловатый ремень.