Алекс бросился зачерпывать шпаклевку, а я поспешила в спальню.
– Ой, Любка, привет! – Окликнул меня кто-то из кухни.
Я удивилась, увидев тетю Тамару.
– Здрасьте, а вы тут какими судьбами?
Она вытерла руки о халат:
– А меня сегодня на пищеблоке дежурной назначили, пока твой Сашка в наряде. Полдня обои сдирал, потом сразу шпаклевать: некогда ему было кашеварить! – Соседка открыла крышку кастрюли. – Сегодня борщ. Со сметаной. Санька молодец – еще с утра за парным молочком и сметанкой сгонял. Золотой он у тебя! Кто бы мог подумать!
– Ого. – Присвистнула я. – Круто…
Моему удивлению, кажется, не было предела. Неужели, это тот самый Алекс, который лениво потягивал виски и заказывал еду из ресторана на дом? Тот самый известный писатель, что павлином расхаживал по светским мероприятиям и мог затащить в постель любую красотку, лишь поманив пальцем? Тот самый, кто с легкостью забивал на работу ради вечеринки? Не может быть.
На всякий случай, я еще раз заглянула в гостиную, чтобы удостовериться. Алекс залихватски зачерпывал из ведра раствор, шлепал им о стену и деловито размазывал.
– Давай, давай, изо всех силенок! Выше веди! Во! – Приговаривал дед. – Стул-то подставь, коли не достаешь!
И, заметив меня, подмигнул.
Я переоделась в старую футболку, коротенькие шорты, убрала волосы под косынку и тоже присоединилась к ним.
– Что нужно делать?
– Мм, симпатичные шортики. – Улыбнулся Алекс, отвлекаясь от работы и оглядывая меня.
За что тут же получил черенком швабры, точно хворостиной, по спине от деда. Тот бил шутя, но мой жених все равно подскакивал от неожиданности.
– Башкой не верти!
– Да не верчу я! – Бросил Алекс через плечо. И снова улыбнулся мне. – Бери шпатель. Вот так.
И показал, как нужно зачерпывать и наносить шпаклевку на стену.
– Видишь, совсем не трудно.
– Ух, ты! Мне даже нравится. – Сказала я честно.
– О, еще одна неумеха! – Крякнул дед. – Давай, давай, не стой! Работай, бригада!
Мы с Алексом переглянулись и рассмеялись.
– Хохочут они!
Дед вдарил шваброй об пол, и мы поспешили вернуться к работе.
Работа спорилась. Очень скоро дед включил сериал по телевизору и отвлекся от надзирательства, так что мы с Алексом шпаклевали каждый свой участок и продолжали многозначительно переглядываться. В смысле, каждый, наверное, думал о своем, и я точно не знала, о чем думает Алекс, но мне казалось, что мы как будто заигрываем друг с другом.
Шпаклевка скользит по стене, заполняет щели, неровности, мелкие впадинки. До чего же мне хорошо! Остального мира будто не существует. Вжух, вжух – по поверхности шпателем, в стороны и снова ближе друг к другу. Почти касаясь: плечами, локтями, бедрами. И снова в стороны, а потом возвращаясь. С лиц сходит смущение, остается интерес. Он делает шаг вправо, а мое сердце ступает за ним.