- Я понимаю! Говорю же, отдохнем позже!
Он тяжело вздыхает и, словно задумавшись, медленно водит губами по моей щеке. Я упрямо молчу, а Герман будто принимает какое-то решение. Время от времени, вонзая в меня пальцы, сжимает до хруста костей.
- Хорошо, - выдает, наконец, - я что-нибудь придумаю. Постараюсь прилететь через пару – тройку дней.
- Постараешься?
- Прилечу через пару – тройку дней, - глядя в глаза, проговаривает он и добавляет уже тише, - обещаю.
- Тогда, может, и полетим вместе через пару дней, когда ты освободишься?
Герман качает отрицательно головой.
- Лети одна. Так надо, сладкая.
Разочарованно вздохнув, кладу голову на его плечо. Капризничать и устраивать истерики я не умею. Похоже, действительно придется лететь одной. Смириться с тем, что только семь из десяти запланированных дней мы проведем вместе.
Не так уж и мало.
Ночью, после того, как Греховцев брал меня как в последний раз, я предпринимаю еще одну робкую попытку уговорить его лететь вместе через три дня. Но он остается непреклонным и даже слышать ничего не желает о том, чтобы я осталась.
Окончательно сдавшись, на следующий день готовлюсь к отъезду. Герман лично проверяет все документы и заказывает для меня сопровождение на Кипре. А после сам отвозит в аэропорт.
- Я хотела с тобой лететь, - проговариваю тихо, уткнувшись лицом в его грудь.
- Тебя встретят сразу по прилету. Все будет хорошо.
- Что я там без тебя делать буду?
- Всего три дня, Коротышка. Ты и оглянуться не успеешь, как я прилечу.
Задираю голову вверх и всматриваюсь в строгие серые глаза. Интуитивно чувствую, как Герман напряжен, что, несмотря на внешнее спокойствие, вся эта ситуация с не вовремя свалившимися на него делами, ему тоже не по душе.
- Почему так смотришь? – хмурясь, спрашивает он.
- Как?
- Будто я тебя предал.
Изумленно задрав брови, хмыкаю.
- У тебя разыгралась фантазия. Ты не предатель.
Греховцев смотрит на меня долгим взглядом, кружит глазами по лицу, а затем, склонившись, целует в губы на виду у целой толпы народа.
- Отдыхай и ни о чем плохом не думай, - шепчет он на прощание, - прилечу, как только освобожусь.
- Люблю тебя.
- И я тебя…
Взвизгнув, я висну на его шее и целую в щеку.
******************
Все четыре часа перелета я не отвожу взгляда от иллюминатора. Это первое мое авитапутешествие, поэтому я жадно впитываю все, что вижу и чувствую. От волнительных взлета и посадки до вида кудрявых облаков под крыльями самолета.
Не стесняясь соседей – пассажиров, фотографирую все подряд, надеясь, что потом, просматривая эти фото, смогу снова испытать те чувства, что испытываю сейчас.