- Зима скоро, - произношу, чтобы разбавить тишину.
Герман лишь согласно кивает и включает дальний свет, потому что с каждой минутой из-за усиливающегося снегопада видимость все хуже и хуже.
- Спасибо тебе огромное.
Благодарность к нему топит через край. Его помощь неоценима. Только теперь я понимаю, что вряд ли осилила бы все траты на похороны. Даже с учетом помощи соседей и администрации.
- Я буду работать у тебя бесплатно, ничего платить не надо… - продолжаю говорить, - не представляю, что бы я делала, если бы ты не приехал.
Герман словно не слышит. Читает какое-то сообщение в телефоне, на ходу печатает ответ.
- Спасибо тебе, - повторяю упрямо.
- Останешься сегодня у меня? – вдруг спрашивает он.
- Что?.. В смысле у тебя? Зачем?
На самом деле мне понятно, зачем. И мне страшно. От волнения потеют ладони, и живот стягивает узлом.
Как отказать? Учитывая то, что теперь я перед ним в неоплатном долгу?
- Ты чего так занервничала? – усмехается он, поглядывая в мою сторону?
- Я? Нет… тебе показалось…
- Останешься?
- Может, в следующий раз? – мямлю невнятно, - у меня завтра пара в восемь.
- Завтра?..
- А завтра я убираться к тебе приду, - подхватываю с энтузиазмом, - во сколько приходить? В три ? В четыре?
- Завтра останешься у меня?
Я сильно смущаюсь. Глядя на зажатый в руках телефон, царапаю ногтем испещренный трещинами экран. Мне не понятно, что конкретно он предлагает. Какой формат отношений. Просто секс или что-то большее?
Господи… сын губернатора предлагает мне секс. Не верю. Мне ни разу в жизни не везло. Я неудачница с рождения.
- Если придет твоя… эмм… любовница? Что она подумает?
- Она не придет.
- Потому что она приходит только по расписанию?
- Потому что я отправил ее в отставку.
Остаток пути я перевариваю полученную информацию. И если с виду я спокойно поглядываю в окно, то внутри у меня бушует стихия. Порывистый ветер и переменчивая облачность. Меня то сотрясает от страха, то топит радостью.
Потому что, если отбросить все сомнения в словах Германа, я безумно счастлива.
Он мне нравится. Сильно.
Но есть один нюанс. Я не до конца ему верю. Все в его поведении говорит о том, что симпатия есть, а логика твердит, что это не возможно.
Спустя два часа, когда часы на приборной панели показывают почти десять, машина Греховцева въезжает во двор моего общежития.
Герман гасит фары, отстегивает ремень безопасности и тянется ко мне. От неожиданности я отшатываюсь, вжимаюсь спиной в сидение и распахиваю глаза.
- Боишься меня? – заломив бровь, спрашивает тихо.
- Н-нет…
Не боюсь. Это все мои комплексы.