Возможно, когда-нибудь Рита расскажет Марте про свою интрижку с ее братом. Но точно не в ближайшее время. Тем более там и говорить-то особо не о чем: они просто спят друг с другом. Правда, с огромным удовольствием.
Вот и в этот вечер все было, как и в предыдущие три дня: ребенок засыпает — просыпается мафия. В их с Марком случае — либидо. И так прекрасно оно в этот раз проснулось, что не могло угомониться аж до трех часов ночи, пока не раздался требовательный крик Арсения, который как бы намекал: секс сексом, а еда должна быть по расписанию.
— Мелкий? — Марк приоткрыл глаза, прислушиваясь.
— Ага, он самый, — Рита лениво укусила его за плечо. — Пусти, я встану.
Они уже дважды откатали запланированную программу, но почему-то не торопились расходиться по кроватям. Валялись рядом, лениво ласкались и почти дремали.
— Лежи, я все сделаю, — Марк скатился с кровати и натянул штаны на голое тело.
— Да смысл лежать, — Рита широко зевнула. — Надо уже спать идти, я иначе не встану утром.
— Иди, — со вздохом согласился Марк, коротко поцеловал ее и исчез в темноте — пошел в детскую.
Рита, отчаянно зевая, искала на полу свои вещи и сонно думала о том, что ей сейчас хорошо. Вот без всяких «а что будет дальше» и «кто мы друг другу». Просто хорошо.
И когда она десятью минутами позже засыпала в своей кровати, чувствуя приятную сытую тяжесть, разливающуюся по удовлетворенному телу, тоже было хорошо.
И даже когда утром проснулась от яркого солнца, бьющего в глаза, то и это не рассердило. Даже от этого было хорошо.
Рита сладко потянулась, предвкушая новый день, который пройдет по привычным рельсам. А в финале дня ее снова будет ждать Рихтер, кровать и несколько часов чувственных удовольствий. Хорошо же? Хорошо!
И тут почти одновременно зазвонил телефон и захныкал проснувшийся Арсений.
— Иду, зайка! — крикнула Рита и взяла трубку, недоумевая, зачем звонить в такую рань.
Но уже через несколько секунд резким неловким движением опустилась на кровать, точно у нее подломились колени, и прижала ладонь ко рту.
— Не может быть, — растерянно бормотала она. — Я не верю. Этого просто не может быть.
— Проснись. Проснись, пожалуйста.
Кто-то теребил его за плечо, и Марк недовольно заворчал, с трудом приоткрывая глаза. В узкую щелочку было видно розовое пятно Ритиной пижамы и пухлые ножки племянника. Что еще за делегация с утра пораньше?
— Рита! — простонал он. — Ну какого фига…
— Марк.
И в этом коротком «Марк» прозвучало что-то настолько непохожее на ее привычный язвительный тон, что сон слетел тут же. Он резко сел на кровати и посмотрел на Риту.