«Потом… Позже…», – думаю я.
И убеждаю себя, что любое их мнение нам с Бойко до фонаря. В конце концов, мы взрослые и с некоторых пор самостоятельные. Немного некрасиво, конечно, учитывая статус родства. Но ничего по-настоящему предосудительного.
Кто радуется за нас, кроме друзей Кира, так это мои девчонки. Даже несмотря на то, что я практически постоянно пропадаю, если удается встретиться, много смеемся и по-прежнему легко обсуждаем любую тему. Ну, кроме персоны самого Бойки. О нем мне говорить почему-то не хочется. Так, по верхам – да, а все личное – только для себя. С девчонками классно разгрузиться эмоционально. Переключиться и выдохнуть перед новой встречей с Киром.
– Бойка сейчас кажется каким-то другим, – тараторит Лена, шумно облизывая тающее мороженое. – Вроде такой же крутой, грубый и наглый, но глаза совсем другие. Особенно когда на тебя смотрит. Скажи, Кать?
– Да, Лен.
– А я говорила сразу! Я эксперт?
– Эксперт, да, – смеется Катя. – Чудачка!
– Лучше рассказывайте, как у вас дела? Что нового? – меняю тему, неосознанно поглядывая на часы.
Думаю, конечно, о Кире. Очень редко он сейчас заявляет, что у него дела. Когда я допытываюсь, чем занимается, присылает фотки. То из какого-то гаража – «Переобуваю ласточку», «Меняю масло», то из зала – там обычно только смайлы. Я тоже чаще всего отвечаю смайлами – огоньки отправляю. А потом и сердечки. Разноцветные. Целую кипу. Трудно остановиться. Бойка неизменно в ответ высылает то самое первое – огромное, блестящее розовое сердце, при виде которого я всегда смеюсь и бесконечно трепещу.
– Ленке один парень понравился, – выдает Катя, резко завладевая моим вниманием. – А я считаю, что он козел.
Слушаю с интересом, но все равно сердце учащенно бьется из-за того, кто за пределами этого общежития находится.
– И с чего это он козел? – становится в позу Лена.
– Он сказал, что тебе нужно похудеть!
– Ну, так и правда ведь, – уныло бормочет она и даже мороженое откладывает. – Бока из джинсов выпадают.
– Купи размер побольше и с завышенной талией, – советую я на автомате.
– Гениально, – восклицает Катя. – Ты, Варвара, и правда, светлая голова! Не зря все так говорят.
Я пожимаю плечами. А Лена на наших глазах краснеет и выглядит так, будто вот-вот расплачется, что случается очень-очень редко.
– Ага… Может, еще трусы с утяжкой? – голос дрожит, хоть она и пытается по привычке оставаться ехидиной. – А потом что? Я, может, перед ним раздеться хочу?!
Лена выказывает какие-то глубокие переживания и страхи, а я вдруг ловлю себя на мысли, что, раздеваясь перед Киром, волновалась только из-за своих шрамов. Стеснялась, конечно, в целом. Но вот мысли, что не понравлюсь ему, не было. Наверное, я до того понимала, что уже все у нас на максимум. Анализирую эти мысли и делюсь с Леной: