— А ну немедленно одеваться и собирать вещи. Если начну тебя пороть здесь, весь отель сбежится послушать. — Не вполне понимая, шутит он или нет, Кристина по-деловому прошествовала к шкафу, физически ощущая, как он любуется ее идеальной обнаженной фигуркой, вновь продолжая курить.
— Собираешься увезти меня в какую-нибудь глушь, а там связать и пытать? — насмешливо поинтересовалась она, натягивая нижнее белье.
— Я похож на того, кто предпочитает глушь? — скептически заметил он.
Девушка пожала плечами.
— Когда-то ты казался мне довольно замкнутым…
— Некоторые вещи изменились с тех пор. — Серьезность его тона слегка настораживала.
— Какие именно?
— Я пытаюсь жить как все…
— Получается?
Лука загасил сигарету, откашлялся и встал, так и не ответив. Кристина украдкой наблюдала, как он одевается, методично и аккуратно доводя свой образ до совершенства, а потом вызывает такси. На миг показалось, что он чем-то раздражен или расстроен, но она отмела эти мысли. Лука — он всегда был таким неприступным, немного суровым и угрожающим, словно туча перед бурей, за редким исключением… Губ вновь коснулась улыбка, когда она вспомнила их вчерашний вечер в бильярдной и проведенную вместе ночь. Он будто опоил ее каким-то дурманом, дав вдруг прочувствовать, что это такое — быть по-настоящему желанной.
— Оставь все это здесь, — указал он на чемодан и багажную сумку. — Портье сам отнесет это в машину.
***
На этот раз в такси он притянул девушку к себе, пока задумчиво тыкал в смартфон. Она прильнула лицом к его груди и с закрытыми глазами вдыхала его аромат. Сейчас ей даже было все равно, куда он ее везет. Столько лет она сама определяла каждый свой шаг, а теперь попросту хотелось расслабиться, доверив себя кому-то еще. Лука, казалось, тоже воспринимал все как должное. Только он всегда был таким — сам решал, кто и что должен делать рядом с ним, все держал под контролем. Странным образом, перспектива отдать себя в его руки ничуть ее не тревожила. Она умела уступать в незначительных вопросах, но если бы он вздумал давить всерьез — ничто не заставило бы ее подчиниться. Эта мысль отозвалась тупой болью в груди. Да — теперь она даже готова была отпустить без страха, если потребуется. Когда-то ей удалось глубоко запрятать боль и забыть. Удастся и в следующий раз. Сердце и память удивительным образом закалились со временем, научившись отсекать все ненужное. При мысли об этом во рту всегда ощущалась горечь, а в груди — пустота… Но повернуть время вспять было невозможно.
Когда такси остановилось перед Ритц Карлтон, Кристина даже не удивилась, лишь подавила невольную улыбку. В этом был он весь — такой сноб и аристократ до мозга костей, и такой выпендрежник, словно избалованный ребенок. Что ж, кто откажется от подобного приятного сюрприза… Имел же он право блеснуть перед ней своими возможностями. Когда мальчики вырастают в мужчин, игрушки становятся намного дороже — это непреложный факт…