Это был тот самый осенний бал в десятом классе. Он заметил Веронику сразу, как только она вошла в зал с подругами. Тогда он впервые обратил внимание на то, какая она всё-таки красивая стала, а еще, наконец-то, сумел это признать.
Гордо расправив плечи, вскинув подбородок вверх, она шла уверенно, целеустремлённо, словно и не было вокруг неё никого, кто бы осмелился посмотреть на неё с вожделением. А ведь смотрели же! И он смотрел, как последний идиот, распустив слюни. Потому, что она в этом своём синем платье выглядела шикарно, настолько, что было сложно отвести глаза. Оно отлично подчеркивало её стройный пропорциональный силуэт, что означало только одно. Она уже не та маленькая девочка, она взрослая девушка и чертовки хороша собой.
А затем словно из ниоткуда появился Остров и пригласил её на танец. И пока они танцевали, Семён заметил, как тот несколько раз проводил руками по её плечам, крепко сжимал ладонь пальцами, как касался волос, как бы случайно, и самое главное, все крепче прижимал её к себе. А она «дура» улыбалась. И от этого ему хотелось ненавидеть её ещё больше.
После бала, он снова и снова пытался вывести её из себя. Доказать скорее самому себе, что всё осталось по-прежнему, что она все ещё его раздражает. Однако понимал, что, несмотря на то, что все ещё чувствует к ней только ненависть, его зависимость от неё стала только больше.
Они встретились ночью на веранде. Ему не спалось, и он вдруг решил выйти покурить через запасной выход школы. Он вообще не курил, а эта вредная привычка появилась у него, когда умерла мама. Потом он просто брал в руки сигарету в особо неприятные моменты своей жизни. Ему казалось, что это успокаивало нервы.
Он даже не повернулся, когда понял, что она остановилась в нескольких метрах от него. Забавно, он знал, что это была именно она, оттого что уловил приближающийся звук легких шагов. Её шагов.
Они встретились глазами. Он заметил, как в них на мгновение промелькнул испуг, а затем снова загорелась искра. Ему стоило лишь только произнести одну глупую фразу, о которой сейчас так постыдно сожалел, и всё, огонь внутри неё уже бушевал изо всей силы.
За секунду эта тихая, скромная девчонка-отличница превратилась в злобную бестию с самыми пылающими глазами, которые ему доводилось только видеть. И это зрелище теперь уже его безумно заводило. Собственно в тот вечер он ощутил это впервые, увидев её взгляд в купе с тем не-до-халатиком, в котором она умудрилась спуститься.
Ужас! Тогда он решил, что сходит с ума во второй раз!
Весь оставшийся год он ненавидел её за то, что она сдружилась с его врагом номер один – с Островым. А затем было лето, ужасно долгое и скучное лето. Потому что в жизни все снова стало каким-то привычным, до отвращения раздражающим. Раздражал отец со своим мировоззрением, раздражали девушки, все как одна скучные и ни чем не примечательные, которых он менял, как перчатки. И раздражала тоска. Вновь тоска по маме, и к его изумлению в этот раз даже тоска по изумрудным глазам, наполненным огнем и сумасшедшей яростью.