Покрутив карточку, разворачиваю письмо. В глаза бросается каллиграфический старинный почерк. Написано или черной гелевой ручкой, или настоящими чернилами.
«Уважаемая мисс Диана Горилина! Рады сообщить вам, что ваш лот принят на закрытый аукцион Мейдстона, проходящий в Бэримор Касл 25.11 в 19.00. Вход строго по выпущенным карточкам. Вырученная сумма будет переведена на указанный вашим помощником счет в течение суток в полном размере за вычетом комиссии в 30 %. С наилучшими пожеланиями, Красный Барон, главный куратор».
В полной прострации смотрю на текст, пока смысл слов доходит до меня крупица за крупицей. Все, при этом, продолжают смотреть. Ждут моей реакции. Как стадо оскалившихся шакалов.
Когда до меня дошло что это значит, я в ужасе вскочила с места, истошно закричав. Миссис Блэквуд уронила мел, взвизгнув от неожиданности.
— Сволочи! Какие же вы все сволочи! Ублюдки! Ненавижу вас всех! — я заорала что есть сил.
Отшвырнула от себя стул, в каком-то диком состоянии аффекта перевернула парту. В руках появилась ослепляющая сила. Я начала все крушить. Все, что видела. Пинала мебель, швыряла учебники с соседних парт. Смахивала все на пол. И кричала раненным зверем.
За что они так со мной?! За что?!
— Диана… — учительница прижалась спиной к доске, ошарашенно выпучив глаза.
В классе поднялся невообразимый шум, от которого у меня заложило в ушах. А может от своего ненормального, нездорового крика.
Кто-то останавливает меня, жестко выкручивая руки. Я даже не могу ничего различить. Словно пелена на глазах.
— Остановись! С ума сошла?! — в меня впиваются знакомые до боли глаза.
— Пошел вон! Убери руки! Вы все — грязные животные! Гореть вам в аду! Всем до единого!
Вырываясь, я расцарапала Торнхиллу лицо до крови. Отшатнувшись от меня, он замер на какое-то время, а потом схватил с парты письмо. Принялся читать. Глаза быстро забегали по ровным строчкам.
Я громко засмеялась неестественным каркающим смехом, пошла между рядами. Девушки настороженно вжались в парты. Только сейчас я заметила, что в моей руке острый циркуль. Начала снова смеяться.
— Ну да, еще скажи, что ты не знаешь, что там!
— Дианочка… — пролепетала миссис Блэквуд.
— Что это?! Просто ответь, что это такое?! — повторил он, размахивая бумагой.
— Спроси у своих любимых друзей. Вы же так близки. Ааа, тебя не посвятили? Ты, кажется, впервые за бортом, Торнхилл.
— Горилла, ты спятила? — Янг поднимается с места.
— О, один ожил… — хмыкаю я, зло вытирая слезы тыльной стороной ладони.
Да, опять плачу на виду у всех. В который раз.
— Ну и что это за чертовщина?! — гаркнул Алекс, подняв письмо в воздухе и оглядывая класс. — Какой аукцион? Какой лот?